Владимир СОЛОВЬЁВ. Цена не смущает?
Александр ПРОХАНОВ. Когда тебя готовы уничтожить, как нашу страну пытались в сорок первом году, тридцать миллионов погибших на фронтах Великой Отечественной войны, - это цена, которую необходимо было заплатить за победу.
Владимир СОЛОВЬЁВ. Есть Южная Корея и Северная Корея. Южная, как вы говорите, пала под напором США, но жизнь там несравнимо лучше, чем в Северной.
Александр ПРОХАНОВ. А вы сравните жизнь тигра или леопарда в зоопарке, в клетке: сытая, безопасная, не надо охотиться, - с жизнью на воле: вечная погоня за добычей, опасности. Свобода - это огромное напряжение, это дорогое удовольствие.
Владимир СОЛОВЬЁВ. С позиций обычного человека наоборот: жизнь в Северной Корее - это появление несвободы. Когда шаг влево, шаг вправо - трудовой лагерь. Это жизнь впроголодь, за твоей жизнью, личной и семейной, постоянно следят
Александр ПРОХАНОВ. Это мифология. Северная Корея - это Пхеньян с небоскрёбами удивительной красоты, это поразительные площади с дворцами - Дворец науки, Дворец молодёжи, Дворец философии, Дворец чучхе. Корея, конечно, не шикует. Но там работают научные лаборатории, университетские электронные библиотеки. У северных корейцев есть ядерная индустрия, есть ракеты.
Владимир СОЛОВЬЁВ. Государство Новороссия, которое зарождается на наших глазах, - может, это Парижская коммуна, которая проживёт энное количество дней и уйдёт в историю?
Александр ПРОХАНОВ. Новороссия - это тоже результат Крыма. Если бы не было чудовищной атаки на Януковича, и вместо него не пришла бы оголтелая фашистская группировка, которая решила перелопатить всю Украину своими свастиками и объявить Украину родиной укров, а не русских, греков, евреев и украинцев, не было бы этого отпора на Юго-Востоке.
Это государство складывается в условиях войны, неурядиц экономических. Под напором адских фашистских сил. Но это государство питается и океаном бесконечных мировых антифашистских энергий. Складывается в атмосфере Победы 1945 года. Это государство эмблематически взяло георгиевскую ленточку чёрно-золотую как знак своей свободы и своей победы.
Как это государство будет существовать? Очень трудно, сложно, мучительно. Среди крови, бойни, бомбардировок. Когда я смотрю репортажи оттуда, вижу носилки с ранеными, убитыми, слышу о потерях, думаю: а где же наши обещания спасать русских, если им грозит беда? Бездействие наше вызывает во мне страдание, возмущение.
Но я пытаюсь убедить себя: государство - или президент, или власть в целом - действуют в иных обстоятельствах, нежели я отдельно взятый или нежели общество. Огромное количество факторов, мотивов скрытых, полускрытых заставляет его поступать так, а не иначе.
