В этом произведении Турсун-заде так же, как и в ранних его стихах и поэмах, явственно ощущается связь и с фольклорно-песенной и с литературной традициями. Сказываются эти традиции прежде всего в обильно представленных здесь литературно-книжных и устно поэтических ассоциациях и приемах. Как это можно было наблюдать в некоторых поэмах-притчах А. Лахути («Максиму Горькому», «Витязь Мир», «Мардистан» и другие), поэма Турсун-заде начинается с назидания старика-отца. В первых же строках поэмы возникают легендарные образы благородных героев Фархада и Меджнуна, ставших нравственным критерием народного характера. Им противостоят хитроумные и коварные Хосров и Зохак. Враг сравнивается то с чудовищем (аждар и аждаха), то с хитрой лисой, то с потомками Зохака[1]; герои — с воинственным и доблестным орлом или эпическим героем Рустамом. Авторская речь, как и слова персонажей поэмы, пересыпана народными изречениями и пословицами. Удачно используются в поэме различные метафорические олицетворения сил природы, которые помогают выявить романтическое настроение героя, его торжественно приподнятое душевное состояние. В тот момент, когда он, прощаясь с родными местами, уходит на фронт, со словами напутствия обращаются к нему реки, горы, цветущие поля хлопчатника. Они желают Кодиру, чтобы мысли его были так же прозрачны, как вода горных рек, и чисты, как снег, лежащий на горах. Особенно охотно и часто прибегает Турсун-заде к параллелизмам, благодаря которым любовь героя и его невесты приобретает в поэме нежную поэтичность и одухотворенность:
И лишь двоих среди идущих нет,
Лишь двух влюбленных потерялся след.
Двух капель не дочтешь средь волн речных,
Два сокола отбились от других.
Но среди удачных сравнений и сопоставлений, придающих истинно национальный колорит произведению, попадаются и такие, которые врываются резким, безвкусным диссонансом в художественную ткань поэмы. Это происходит тогда, когда в одном произведении сталкиваются понятия и представления прошлых времен с приметами современности, с явлениями и чертами социалистического быта и новых взаимоотношений людей: «Когда скрылась от взгляда дня пламеннолицая счастливая невеста (т. е. попросту говоря, когда зашло солнце. — З. О.), зажегся свет лампочек Ильича и осветил улицы деревни…».
Подобные художественные просчеты свидетельствовали о том, как сложно проходил для поэта процесс овладения художественным мастерством, в то время заметно отстававшим от быстрого его идейного развития.
