Он ответил после пяти гудков. «Ох, лучше позвони ему из дома», — сказала я себе, услышав его сонное «Алло?», и повесила трубку. Я зашла в служебную раздевалку. Трачина стояла на ящике из-под молока, сняв блузку, и восхищенно рассматривала свой живот в маленьком зеркальце.
— Вот это что-то новенькое, — сообщила она, таращась на свой пупок. — Вот эта линия как-то называется. Только не помню, как именно. Спрошу Уилла. Он все знает о беременности.
— Как ты себя чувствуешь?
Это было единственное, что я могла придумать в качестве вопроса в последнее время.
— Ох, первые три месяца были ужасными, но теперь начался второй триместр, и я себя чувствую прекрасно!
— Сегодня кое-кто заходил, искал тебя. Как его… Карсон Джонстоун, что ли? — сказала я, намеренно искажая имя визитера и не глядя в глаза Трачине. Я протянула ей визитку. — Здоровенный парень. В дорогом костюме.
Трачине понадобились немалые усилия, чтобы сохранить спокойное выражение лица. Я сняла запачкавшуюся футболку и достала чистую из своего шкафчика. Мы с Трачиной посмотрели друг на друга; обе были в одних бюстгальтерах.
— И что ты ему сказала?
— Ничего. Только то, что тебя нет.
— А он что сказал? Он сказал, что придет еще? — Трачина говорила медленно, но ее голос зазвучал вдруг слишком высоко. То ли она была чрезвычайно обрадована, то ли ужасно огорчена. Я не могла разобрать.
— Он просто сказал: «Передай, что заходил
Карр».
Трачина несколько секунд молча моргала, покачивая головой, а потом заговорила обо мне, и теперь ее голос стал обычным.
— А у тебя, Кэсси, как дела? Нам ведь даже поболтать некогда. Словно мы ужасно далеко друг от друга.
Что-то уж слишком она стала любезной, пугающе любезной…
— Все прекрасно. У меня все прекрасно. И у тебя все прекрасно. И у Уилла тоже вроде бы все прекрасно, и это замечательно. У нас у всех все прекрасно, — сообщила я, берясь за дезодорант.
— Да, пожалуй, так оно и есть. Ты права. Уилл
невероятносчастлив. Это уж точно. Но он и ужасно тревожится за малыша. Беспокоится о его здоровье. Настолько, что даже… — Трачина шагнула поближе ко мне и понизила голос, приложив ладонь ко рту: — Он даже… боится заниматься со мной сексом! Ну, то есть я не хочу сказать, что мы вообще секса не имеем. Имеем. Но не так много, как мне хотелось бы, и…
— Отлично! — Я вскинула руку, предлагая ей умолкнуть.
— Он думает, это может повредить ребенку…
— Ох… Мне незачем об этом знать! Я хочу сказать… он ведь мой
