– Здорово, Леший.
– И тебе не болеть!
Пожал протянутую руку, заодно угостив собеседника трофейной сигаретой.
– Окурок только не забудь изничтожить. Вас что, опять старшина припахал?
– Не совсем. Немцы. За каждый куб обрезной доски десять марок дают. Много это или мало?
– Вообще-то много, но с вами скорее всего рублями по курсу десять к одному будут рассчитываться.
– Сотка за куб это очень прилично.
– Дело в том, что рубль цену здорово потеряет. За червонец до войны почти пять рейхсмарок давали. Вот и считай.
– То есть реально двадцадку получим. Ну да ладно. Зато у нас твердая отмазка будет – работаем на немца, все сдаем. Заодно и вам чего подкинем, теперь вам оно здорово нужно будет.
– Да, народу слегка добавилось. Рабочая сила нужна.
– Тут сами справимся, да и мало ли кто понаедет, а вот схроны под продукты в лесу понадобятся. Подсобишь?
– А куда я денусь?
– Ну и лады, тогда я старшине говорю, что ты добро дал.
– А он что у вас?
– В деревню пошел. Фельдфебельские погоны ему к лицу, – хохотнул Степан, растирая в пыль окурок. – Как увижу, чего передать?
– Пусть в лагерь возвращается. Хозяйство, видишь, у нас теперь выросло, даже не знаю, когда теперь разберемся. Видно, немцу отдых вышел.
– Это правильно, после такой бучи затихариться надо бы.
– Лады, прощевай.
Почему слил дезу Степану, сам не понял. Похоже, прогрессирует профессиональная болезнь шпионов и подпольщиков, да и преступников тоже. Скоро всем врать начну и всех подозревать.
В старом лагере, ого – он теперь уже старый, стоял шорох, только тихий, по сравнению с новостройкой. На огромном куске брезента, даже не знаю откуда именно это уперли, были разложены последние трофеи – пулеметы, автоматы, винтовки. Что-то было уже раскидано по частям и проходило процесс чистки, что-то лежало целым – либо ждало своей очереди, либо уже отдыхало после процедуры. Четверо бойцов усиленно надраивали средства производства.
– Полищук, ты здесь старший?
– Да, тащ командир.
– Как обновки?
– Отлично. Немцы за оружием уход блюдут. Нагара вообще нигде нет, даже на станкаче, хотя он вообще древний, не с империалистической, конечно, но не сильно моложе.
– Хорошо, Вальтер где?
– На перевязку отправил. Мы же с ноль восьмым дела раньше не имели, вот он пока его потягал, рана и закровила.
– Понял. Пойду Байстрюка проведаю, заодно и посмотрю, как там дела.
Немецкий оружейник, похоже, прижился, кое-кто косо еще поглядывает, но пристукнуть вроде не пытаются. Если мозгов у того хватит, а я ему конкретно объяснил, что первая попытка побега автоматически станет неудачной и последней, то сможет еще и домой вернуться.
