Онемевшие от ужаса дамы схватились за руки и спрятались за рояль.
Карл отступил к стене и оглянулся по сторонам в поисках подходящего оружия; пол был усыпан осколками и обломками, но, к сожалению, там не было ничего достаточно тяжелого, что могло бы не то что остановить, а хотя бы затормозить продвижение этой новоявленной геологической формации.
Одно из тел, валявшихся на полу в бессознательном состоянии, внезапно очнулось и схватило Карла за ногу. Карл одним ударом кулака вернул глупое тело к прежнему блаженному бесчувствию, но было уже поздно. Мансур навис над ним, протянул свои бревнообразные руки и сомкнул пальцы на его шее.
Яростно оскалившись, Карл вцепился в запястья Мансура. Ему даже удалось их немного развести. Великан озабоченно уставился на свою жертву тусклыми маленькими глазками; он никак не ожидал подобной силы от такого небольшого и хрупкого по сравнению с ним самим человека.
– Мансур! – предостерегающе крикнул из своего угла человек в черном. Великан недовольно засопел и разогнулся, по-прежнему держа Карла за шею. Ноги Карла повисли в двадцати сантиметрах от пола.
– Он же его убьет! – простонала Татьяна Эрнестовна. – Господи, Маня, что же делать… делать-то что…
Манечка, не отвечая Татьяне Эрнестовне, лихорадочно шарила по полу среди обломков и наткнулась на нож метрдотеля – узкий, длинный и острый; видимо, он отлетел сюда, за рояль, когда Карл отправил его хозяина в полет до ближайшей стены.
Великан медленно и осторожно развернулся, словно башенный кран с ценным грузом.
– Хорошо, Мансур, – одобрил человек в черном, – а теперь неси его сюда.
Великан сделал шаг, другой, но внезапно остановился, словно наткнувшись на невидимую преграду. Его пальцы разжались, и пленник свалился на пол.
За спиной великана торжествующе вскрикнула Манечка. Это она, подобравшись сзади к Мансуру, ударила ножом в ту часть его тела, которая находилась примерно на уровне ее глаз. К счастью, эта часть тела оказалась относительно мягкой, и нож проник в нее на пару сантиметров.
Такая пустяковая царапина не могла, разумеется, надолго отвлечь внимание Мансура; но пока он, изогнувшись и запустив огромную руку за спину, вытаскивал нож, перед ним оказалась бледная, дрожащая, но отважная Татьяна Эрнестовна с обломком стула в руках.
Молча, закусив губу, она размахнулась и изо всех сил врезала ножкой стула ему по…
В общем, как оказалось, несмотря на поразительное внешнее сходство с плохо обработанным гранитным обломком, Мансур был все-таки человеком, и, несомненно, мужского пола. Он согнулся пополам и рухнул на колени, так что и пол, и стены «Пещеры» содрогнулись от тяжкого удара.
