Хуже нет, чем ждать неизвестно чего, которое должно наступить неизвестно когда.
Я находилась на открытом месте, и это говорило о предусмотрительности шантажиста.
Меня можно было разглядеть как минимум с трех сторон, и, наверно, сейчас меня как раз и изучали из окон близлежащих домов. А может быть, меня просто рассматривали с противоположной стороны площади из толпы граждан, ожидающих общественный транспорт на остановке.
В десять минут девятого, когда у меня уже не хватало терпения даже съесть мороженое, купленное исключительно для убыстрения хода времени, из моей сумки, висевшей на плече, послышался мелодичный перезвон. Это звонил мобильник, данный мне Катей.
Я отступила за ближайший киоск и, встав почти вплотную к стволу тополя, вынула трубку из сумки.
— Да! — осторожно сказала я.
— У вас все с собой? — гнусаво спросил меня непонятный голос.
Как я ни вслушивалась, я не смогла понять, принадлежит он мужчине или женщине.
Скорее всего, мой невидимый собеседник закрыл мембрану своего телефона платком и постарался максимально изменить голос, и поэтому он звучал ненатурально. Словно я разговаривала с роботом из мультиков.
— Да, я все принесла, — ответила я и, прослушав указания, осмотрелась.
На противоположной стороне дороги подошедший троллейбус забрал часть граждан, и среди нескольких оставшихся там стоял высокий худой парень, который разговаривал по мобильному телефону.
Я внимательно посмотрела на него, но он ничем не проявил интереса ни к моей персоне, находящейся от него на столь большом расстоянии, ни к чему бы то ни было, кроме своего телефонного собеседника.
Указания шантажиста были несложными, но за их кажущейся простотой могло скрываться все, что угодно. Мне рекомендовалось зайти за ближайший жилой дом и в находящемся там гаражном кооперативе найти какой-то заброшенный пожарный щит и ждать следующего звонка.
Я была готова к тому, что обмен денег на кассеты будет обставлен сложностями, поэтому только вздохнула и побрела в указанном направлении.
Если уж совсем честно говорить, то я даже до конца не понимала, что именно мне не нравится: то ли то, что дело затягивается, то ли обещанные костями гадости.
На город уже спускались вечерние сумерки: осень, хоть и ранняя, — это вам не лето, пусть даже и позднее.
После восьми вечера уже становится темновато.
Я, как мне и было велено, зашла за дом и обнаружила за ним распахнутые ворота из толстой металлической арматуры. За воротами тянулись, искривляясь улочками-переулочками, ряды гаражей.
