Барт Митчелл приблизился к сестре; и в его взгляде, обращенном на Эвелин Уинтроп, была настороженность.
– Как интересно, – заметила Веспасия, когда они сели в экипаж и направились не в дом Оукли Уинтропа, а в особняк его родителей в Челси. – Горе порой не объединяет, а разделяет семью. Хотелось бы знать, почему в данном случае?
– В горе порой бывает слишком много гнева, дорогая, – пояснил Телониус, сидевший напротив, спиной к кучеру. Он положил сплетенные пальцы на набалдашник своей трости. – Человек вдруг испытывает одиночество, протестует против боли, причиненной ему утратой близких, или чувствует вину за то, что не смог или не успел сделать или сказать, или же просто испытывает страх перед неумолимостью смерти. Против нее все бессильны, ее не остановить. Вот и рождается гнев, который прежде всего обращен на близких. Пережив потерю, люди чувствуют свое одиночество и уверены, будто лишь они переживают утрату столь тяжело, а другие не испытывают этого.
Веспасия улыбалась, глядя на него с нежностью.
– Ты совершенно прав. Но я не могу избавиться от мысли, что леди Уинтроп знает что-то, чего не знаем мы. Или, во всяком случае, подозревает.
Телониус улыбнулся ей с явным удовольствием. Он слегка наклонился вперед, когда экипаж сделал неожиданный поворот, а потом снова принял свободную позу.
– Вполне возможно, что она знает или подозревает что-то, но куда ей до твоей фантазии, – согласился он.
Следует отдать ей должное, Веспасия чуточку порозовела от смущения, но взгляд ее был по-прежнему полон решимости.
– Ты так считаешь? – сухо спросила она. – А что ты знаешь о браке Уинтропов? Признаться, я о них даже не слышала. Кто такие Митчеллы?
Шарлотта лишь успевала переводить глаза с Веспасии на Телониуса и обратно.
– Обыкновенные люди, мне кажется, – ответил он. – Эвелин Уинтроп была недовольна этим браком. Вильгельмина не могла предложить ничего, кроме себя самой и небольшого приданого. А что касается Бартоломью Митчелла, то он отправился в Африку еще в зулусскую войну 1870 года и, кажется, провел в тех краях лет одиннадцать, побывал в Южной Африке или в Машаноленде… в общем, в тех краях. Солдат прежде всего, но и немного искатель приключений, я полагаю. – Легкая усмешка снова мелькнула на его губах. – Впрочем, не вижу в этом ничего плохого. Конечно, к приданому сестры он ничего не смог прибавить – ни славы, ни денег.
– Следовательно, капитан Уинтроп женился по любви? – В голосе Шарлотты звучали удивление и явная симпатия.
