По крайней мере, пока не появился этот китаец. Около половины одиннадцатого припарковалась очередная длинная тачка, вот из нее-то он и выскочил. Для меня что он, что Мао Цзэдун — все на одно лицо, я и внимания не обратил. Он выгрузил из багажника какие-то контейнеры, перетащил их прямо к моему фургону и запрыгнул на подножку перед окном раздачи.
— Здравствуйте, я Роланд Шен, — представился он. — Думаю, вы меня ждете.
Китайского акцента ни грамма не было — чистый американский выговор.
— Ну не то чтобы… — осторожно ответил я.
— Я личный врач мистера Шайрера по метаболической терапии.
— Ах да, — сказал я. Теперь было ясно, к чему он ведет. — Вон тот павильон, приятель. Если ты принес им обтирания или еще что такое, с этим лучше иди сразу в гримерную. Видишь, сколько фанов у ворот торчит? У них крыши посрывает, если ты начнешь выманивать его сюда, к ним.
— Вы меня не поняли, — ответил он. — Я приехал приготовить для него питательную смесь середины дня.
— Так ты что, его повар, блин? — рявкнул я.
Ну конечно, это был именно повар, и он собирался в моем фургоне готовить каких-то своих личинок, ой извините, питательную смесь. Я был в бешенстве. Это, блин, ни в какие ворота не лезло! У меня внутри все было устроено так, как мне удобно, еще не хватало, чтобы какой-то китаезный торгаш со своей метаболической фигней мне все тут расхреначил.
Если вы думаете, что я рассуждал неразумно, попробую объяснить на примере. Вот сидит Ван Гогу себя в мастерской, спокойненько рисует свои нарциссы, и тут вламывается к нему Пикассо и спрашивает — можно, он грохнется тут в уголке и порисует одну из своих убогих птичек? Да, кстати, ничего, если он возьмет вот эти кисти и, пожалуй, вот эту небесно-голубую смесь красок на палитре, раз уж она подвернулась. Думаете, Винс будет в восторге? Нет, он вышвырнет визитера с треском.
Тим Лелайвельдт: К тому времени, как я вышел на парковку, худшее было позади. Норман, английский повар, все еще размахивал мясницким ножом, но тот, который представлялся как Грег Фуллер, уже вмешался и относительно успокоил его. Он отвел Нормана в сторонку, и вроде бы я видел, как между ними проскочили деньги. Когда они вернулись, Норман согласился выделить Роланду местечко, где тот мог бы готовить.
Он указал на крохотный закуток в своей теснющей кухоньке и предупредил нас:
— А мои принадлежности пусть и не пытается хватать. Некоторые ножи в неумелых ручонках смертельно опасны.
Судя по тому, как Роланд пробежался пальцами по столешнице, прежде чем осмотреть ее, я понял, что он постарается вообще ни за что здесь не хвататься.
