Делорм не настаивал. Проглядев свои заметки, он спросил:
— С вашей точки зрения, наиболее уязвим для подозрения актер, да?
— Против него — его темперамент, совершенно неистовый. Кроме того, Робер Дени глубоко убежден, что, не будь Шарля Вале, он обрел бы триумф. Это навязчивая идея. Он уверен, что фильму Бертолини суждено было стать поворотным пунктом в его карьере. Верно это или нет, никто не может ответить. Однако ясно, что после этой осечки он и воспылал к Красавчику Шарлю доброй старой ненавистью…
— По-вашему, это достаточное побуждение к действию?
— Может быть, и так.
— А его алиби?
— Не существует.
— Психологически вы считаете его способным хладнокровно застрелить человека, которого он пылко ненавидит?
— Актер, господин следователь, это существо, не укладывающееся в привычные нормы… Объясняю. Вы, я или, там, водопроводчик, мы можем поделить свою жизнь на две совершенно различные части: работа и все остальное. Артисты, хоть они сами это и отрицают, играют роль постоянно. Я допускаю, что есть исключения, но они чрезвычайно редки. Следовало бы разобраться, играл ли Робер Дени роль, когда грозился спустить шкуру с Красавчика, или был самим собой… Понимаете?
— Продолжайте.
— В одном случае он мог бы ограничиться произнесением текста: пар выпущен — все в порядке. Но в другом, как мне кажется, он обязательно должен был пойти до конца в осуществлении своей навязчивой идеи. Психоаналитик, вероятно, мог бы наглядно показать вам, как человек, уходящий в невроз, чтобы избежать травмирующей его ситуации, настолько отождествляет себя с персонажем, роль которого играет в жизни, что начинает стрелять в Вале, и как он первый же удивляется, обнаружив, что палил в объект своей ненависти не холостыми патронами…
Следователь выдержал паузу, потом спросил тоном, не выражавшим никаких эмоций:
— Если я вас правильно понял, вы исключаете из числа подозреваемых в убийстве Сандру Левассёр, но оставляете Робера Дени?
— Пока да.
— Что может заставить вас изменить мнение?
— Подозреваемый получше.
— Где же рассчитываете отыскать такого?
— В окружении Шальвана. Ламбер и Довернь сейчас ведут раскопки: собирают для меня все возможные сведения о тех лицах, которые, судя по списку, предоставленному нашим милым продюсером, были приглашены к нему в тот вечер. Правда, большая их часть уже выехала из Парижа в Ажен, где находится командный пункт съемок.
— Вы намерены просить местную полицию провести допросы свидетелей? — удивился следователь.
