Клуб любителей фантастики, 2006 | страница 101

Занавески на окнах… цветы, пляшущие в полутьме… шёпот, счастье, зарыться лицом в мягкие волосы… было или приснилось? И будет ли когда снова, хоть за гробом, но будет или нет?

Приблизились ко двору с улицы — смех, увлечённый галдёж детских голосов. Воздушные шары летают вверх-вниз, свиваются верёвочками… хлоп! — это столкнулись два шара, лопнули. Вперемешку с шарами — игрушки-зверюшки, большие, мягкие. Разноцветная мешанина, дикий калейдоскоп. Вон высунулась из окна одна мама, другая — кричат взволнованно. «Говорила я тебе, большие игрушки во двор не выноси! Грязь на дороге!» Ноль внимания в ответ.

— Что, Дмитревна, отлетали мы своё?

— Да, Никитич. Другие летают. — Она улыбалась.

Огромный щенок, лопоухий, красно-зелёный, кувыркался среди игрушек. Взмыл длинным прыжком в небо, затряс ушами, оглянулся и стремительно понёсся по диагонали вниз, чуть-чуть не прямиком к Юрию и Дмитревне. У самой земли вырулил, сделал крутой вираж. Большеголовый, лохматый, почти как живой — только глазки стеклянные и цвет шерсти не тот — подлетел к Никитичу, ткнулся мордочкой в нос, будто лизнул: шальное, на миг возвращённое детство.

И умчался прочь, к ребятне, навстречу зовущему хозяину.

Татьяна Томах

СВЕТЛЫЙ ШЁЛК НЕБА

Светлый шёлк неба у каждого получался своего, особенного оттенка. У серьёзного Зима — бирюзовый, прохладный; у его соседа — густо-синий, как в июньский полдень.

Томео, пряча улыбку в густую бороду, ещё раз обошёл учеников. Семь голов, старательно склонённых над работой; семь льняных платков, распятых на тугих деревянных кольцах. Семь небес, рождающихся под проворными пальцами. У каждого — своё.

— После того, — негромко сказал Томео, опираясь кулаками о каменный подоконник и разглядывая настоящее небо. Высокое, лазоревое, безоблачное. — После того, как вы научились видеть цвет, следует потренироваться в создании формы. Ученик Зим, о чём надлежит помнить, прежде чем положить первый стежок?

— Прежде чем соединить нитью начало и конец первого стёжка, необходимо проложить мысленно не только этот стежок, но и последующие.

— Почему, ученик Зим?

— Потому что нельзя вышить поверх того, что уже вышито.

— Хорошо, ученик Зим, — Томео задумчиво смотрел в круглые глаза Зима. Запомнил. Но понял ли то, что запомнил? — Ученик Аль! — Нельзя дать повод думать, что мастер Томео выделяет своего сына из прочих и проявляет снисхождение.

— Ученик Аль, на занятиях надлежит смотреть не в окно, а на свою работу или на учителя. Что есть игла вышивальщика, Аль?