Так велела царица | страница 9
— А вы, ваши сіятельства, молодые графы, — обратился въ то же время къ Мартыну и его брату старшій изъ лакеевъ, — извольте одѣться въ ваше парадное платье, присланное сюда его сіятельствомъ господиномъ обергофмейстеромъ двора…
А вы, ваши сіятельства, извольте одѣться въ парадное платье…
— Ба! Вотъ такъ штука, слышишь, Ваня?
Вмѣсто казни, да прямо въ графы! — вскричалъ Мартынъ, разомъ оживившись и запрыгалъ по горницѣ, хлопая въ ладоши. — Это мнѣ нравится!.. Ужасно нравится, признаюсь! Открывайте-же ваши сундуки, сударь, и показывайте намъ, что за наряды вы принесли съ собою!
И онъ такъ звонко ударилъ въ ладоши подъ самое ухо лакея, что чуть было не оглушилъ послѣдняго.
— А графчикъ-то, кажется, изъ веселыхъ? — подмигнулъ одинъ слуга другому.
— Онъ похожъ, какъ двѣ капли воды, на матушку, государыню — шопотомъ отвѣчалъ тотъ.
МЕЖДУ тѣмъ, изъ огромнаго ящика были вынуты два нарядные дѣтскіе кафтана съ дорогимъ золотымъ шитьемъ, нѣмецкаго покроя, какіе носили въ то время дѣти знатныхъ вельможъ, богатыя шаровары, нарядныя треуголки, шпаги и сапоги изъ тончайшей сафьяновой кожи. Ничего не было забыто; даже бѣлые парики (которые въ то время носили вельможи) лежали поверхъ пышныхъ костюмовъ.
Вмигъ оба мальчика преобразились. Изъ маленькихъ грязныхъ крестьянскихъ ребятишекъ они обратились въ красивыхъ нарядныхъ куколокъ. Если бы мать увидѣла ихъ сейчасъ, она едва-ли бы узнала своихъ сыновей.
Оба мальчика были сами не свои отъ радости. Они поминутно ощупывали свои костюмы, дергали за кафтаны одинъ другого и не могли въ достаточной мѣрѣ налюбоваться своимъ нарядомъ.
Когда одѣванье приходило уже къ концу, дверь пріотворилась и въ щель ея просунулась черномазая, смѣшливая рожица стараго, сморщеннаго, маленькаго человѣчка.
— Ба! Это что за обезьяна? — безцеремонно тыкая чуть-ли не въ самое лицо вошедшаго, спросилъ Мартынъ.
— Тише, ваше сіятельство… не извольте говорить такъ, — произнесъ испуганнымъ голосомъ старшій изъ слугъ.
— Ты то же лакей, что-ли? — не унимался тотъ нисколько и, набравшись смѣлости, съ самымъ непринужденнымъ видомъ подошелъ къ черномазому человѣку.
— О! но! Я учитель… Я танцмейстеръ цесаревны Елизабетъ Петровны! — закартавилъ тотъ, — я пришла учить ваши сіятельства танцовальный премудрость…
— Учить танцамъ? понимаю. Но почему же ты такой черный? — не унимался Мартынъ.
— Я итальянецъ! — отвѣтилъ Мартыну маленькій человѣчекъ во фракѣ.
— Итальянецъ??? — съ удивленіемъ переспросилъ тотъ. — А развѣ итальянцы всѣ такіе черномазые?
