).
Исполнительная коммисія, покушавшаяся еще накануне открыть переговоры с главнокомандующими Союзных армій, назначила в сей день трех парламентёров: управлявшаго временно министерствомъ иностранных дел Биньона, начальника штаба арміи Даву, Гильемино, и префекта сенскаго департамента Бонди, которые получили приказаніе отправиться в Сен-Клу, где, по соглашепію с Влюхером, ожидали их Союзные коммисары: прусскій— барон Мюффлинг и англійскій—полковник Гервей. Совеіцаніе уполномоченных, продолжавшееся до вечера, имело последствіем заключеніе конвенціи на следующих условіях: 1) французская армія обязывалась очистить Париж в теченіи трех суток и отступить за Луару чрез восемь дней, с оружіем, артиллеріею, военною казною и обозами; 2) главнокомандующіе Союзных армій согласились оставить настоящее управленіе, пока оно будет существовать (?), и вверить охраненіе порядка в Париже національной страже; 3) Союзники признали неприкосновенными частныя и общественныя имущества, за исключеніем имеющих отношеніе к войне, (чтб в последствіи подало им повод разуметь под этим названіем не только военные снаряды и припасы, но и предметы изящных искусств, захваченные Французами в иностранных землях); 4) жители, и вообще все лица, находящіяся в столице, пользуются по прежнему, своими правами и свободою деЙСТВІЙ (de leurs droits et libertés), не подвергаясь никакому преследованію, либо взысканію, в отношеніи к занимаемым ими должностям, а равно к их политическим поступкам и мненіям (>3о).
Фуше весьма хорошо понимал, что его эфемерное господство в Париже могло продолжаться только до выступленія оттуда французских войск, и потому обратил свою деятельность на открытіе прямых сношеній с Веллингтоном. Пасланный с этою целью, 4 іюля н. ст. в Гонесс, полковник Мачироне, на вопрос .им сделшшый, от имени
Фуше, герцогу: чтб остается делать в настоящих обстоятельствах, получил письменный ответ: „как Союзники считают господство Бонапарта и все власти от него происшедшія незаконными, то временному правительству и палатам всего лучше разойтись, донеся о том Королю, который не замедлить вступить в свою столицу". Таким образом о приглапіеніи Людовика возвратиться в Париж не было и речи, как будтобы его царствованіе продолжалось непрерывно. Заметим, что Веллингтон, действуя столь решительно, по всей вероятности, знал, что ни Император Александр, ни Король Прусскій, нисколько не заботились о возстановленіи старшей лиши Бурбоновъ.
