– Потому что в 1804 году Наполеон издал декрет, устанавливающий двадцатилетний срок давности для всех преступлений, совершенных в годы революции, – хотя у меня нет сомнений, что французская королевская семья оспорит продажу бриллианта и заявит свои права на него, как только о нем услышит.
– Еще одна веская причина продать камень без лишней огласки, – отставила в сторону свою чашку Геро.
– Верно, – согласился Блумсфилд.
Вдалеке, нарастая все громче и громче, зарокотал гром, ветер хлестнул проливным дождем в окна гостиной.
– Если Эйслер продавал «Голубого француза», кто мог выступать вероятным покупателем? – поинтересовался Девлин.
Гость какое-то время сидел в задумчивом молчании, затем опустил взгляд на огонь и длинно, встревожено выдохнул.
– Кто? – повторила вопрос наблюдавшая за стариком Геро.
Блумсфилд с вытянувшимся лицом поднял глаза:
– Принни. Вот кому я бы постарался сбыть этот бриллиант, будь я Эйслером. Принцу-регенту.
После ухода мистера Блумсфилда Себастьян встал спиной к огню, наблюдая за женой, которая спокойно наливала себе еще одну чашку чая. И занятие, и поза виконтессы казались обыденно женскими и домашними. Однако он знал, что в Геро нет ничего обыденного.
Отставив в сторону тяжелый серебряный чайник, леди Девлин потянулась за ложечкой.
– Как я догадываюсь, о таинственном голубом бриллианте тебе сообщил тот француз из злачного заведения в Севен-Дайалз, Колло?
– Да, он. Утверждает, якобы Эйслер продавал этот драгоценный камень по поручению Томаса Хоупа.
Жена вскинула взгляд:
– Томаса, не Генри Филиппа?
– Именно. Хоуп, разумеется, все отрицает.
– Но ты ему не веришь.
Себастьян ухмыльнулся.
– Боюсь, я по натуре не очень доверчив, – сказал он, чувствуя, как улыбка делается жестче.
– Тебя тревожит еще что-то, – заметила Геро, глядя на мужа. – Что же?
– Неужели мои мысли так легко прочесть?
– Иногда.
Девлин перевел взгляд на горящие угли.
– Выходя из дома Хоупов, я столкнулся с неким лейтенантом по имени Мэтт Тайсон, из Сто четырнадцатого пехотного полка. Знакомым по Испании.
– Осмелюсь предположить, этот человек не принадлежал к числу твоих закадычных друзей?
– Не принадлежал. Я возглавлял судивший его трибунал.
– А что он натворил?
– Тайсон обвинялся в убийстве молодой испанки и ее детей с целью грабежа. Жертвам перерезали горло, чтобы завладеть их золотом и драгоценностями.
– Он действительно их убил?
– По утверждению лейтенанта, нет. Он заявил, что случайно оказался рядом и застиг другого человека – знаменосца – на месте преступления. К сожалению, поскольку Тайсон застрелил предполагаемого убийцу, тот был не в состоянии опровергнуть обвинения. Лично я считаю, они совершили злодеяние вдвоем, а когда лейтенант понял, что вот-вот нагрянет британский патруль, то убрал сообщника.
