Сложился и политический отдел дивизии. Возглавил его подполковник Г. Т. Зайцев. Секретарем парткомиссии стал майор И. Ф. Захаров, инструкторами — майор Л. И. Сурабекянц, капитан Горошков. Редактором дивизионной газеты назначили майора Н. С. Сухова, его заместителем — А. И. Маргулиса. С этими людьми мне пришлось пройти большой путь, почти всю войну, а с некоторыми из них дружба связала навсегда. К этому времени дивизию нашу полностью укомплектовали и снабдили всем необходимым. Даже лошадей дали, хотя десантникам никогда не приходилось иметь с ними дело. Но теперь нам предстояло действовать, как пехоте. Когда лошади прибыли, в дивизии не знали, что с ними делать: полудикие монголки были еще не объезжены, пугались автомобилей. Но потом, в боях за рекой Ловать, в болотах, в распутицу, кони выручали нас. Неприхотливые, они могли питаться прутьями и побегами ивняка, грызли кору с деревьев, шли с грузом по самым гиблым местам...
В конце января дивизия на автомашинах совершила марш из Москвы по Ленинградскому шоссе в район Осташкова. Часть имущества транспортировалась в эшелонах.
Сосредоточились в лесах юго-западнее Осташкова и на станции Черный Дор.
Мы ничего не знали о предстоящей операции. Лишь догадывались — готовится большое дело: одновременно с нами двигалось еще несколько гвардейских воздушнодесантных дивизий.
Чем ближе мы подходили к фронту, тем оживленней становилось движение войск. Дороги были забиты, на десятки километров растянулись колонны. Заносы на дорогах сдерживали движение. Петр Иванович Ляпин нервничал, возмущался:
— Кто такую махину пускает по одной дороге? Этак и разбомбить могут в два счета.
Многим из нас, менее опытным, такая ошибка не представлялась страшной. Все рвались вперед.
Готовя десантников к боевым действиям, мы проводили большую работу с бойцами по воспитанию ненависти к врагу.
Отступая на Запад, гитлеровцы совершали массовые убийства, грабежи и насилия. Политуправление Северо-Западного фронта издавало специальные бюллетени о зверствах и насилиях захватчиков.
Бойцы и командиры Красной Армии получали множество писем от родных, проживающих на территории, освобожденной Красной Армией. В этих письмах раскрывалась страшная правда о фашистской неволе, они использовались в нашей конкретной партийно-политической работе с бойцами по воспитанию ненависти к фашистским захватчикам.
Вот что, например, писала мать красноармейцу А. Козлову из деревни Ступино Ржевского района:
