— Замок отлично работал, — тяжело вздохнула я, — до сегодняшнего дня.
— Будет удивительно, если он опять тебе позвонит, — тетя была реалисткой, — мужчины терпеть не могут такие штучки, он может решить, что ты сама все это подстроила, чтобы от него отмазаться.
— Ну спасибо за утешение! — я едва не разревелась, — причем тут я?!
— Ладно, не реви. В конце концов, ты сама ему можешь позвонить. Ничего в этом нет страшного. Ночь проведешь у нас, а утром поедем за слесарем.
В тесноватой двухкомнатной квартире тёти было полно людей. Мне оставалось место разве что на раскладушке, на кухне. Ничего не скажешь, приятненькая ночь…
— Слушай, а может, к тебе пытались забраться грабители? — все-таки моя тётя была юристом, — может, тебя ограбили, и воры сломали замок?
— Что у меня грабить? Хотя…
— Что ты вспомнила? Что-то есть?
— Вообщем, да. Два дня назад мне передали деньги за одну из моих картин. Деньги эти в квартире, наличкой…
— Сколько?
— 15 тысяч долларов.
— 15 тысяч долларов? — тётя присвистнула, — тогда тебя ограбили, точно! Завтра напишешь заявление.
Спать на раскладушке я не смогла. Это было невыносимо. Я поворочалась, поворочалась, и, наконец, собрав раскладушку, принялась одеваться. Было ровно 2 часа ночи. Весь дом спал глубоким сном.
Все то время, что я находилась в квартире тёти, меня мучило странное чувство. Меня жутко, ну просто жутко тянуло в квартиру! Мне так страшно хотелось вернуться, что я не выдержала.
Я быстро черкнула тёте записку, и направилась к двери.
— Ты это куда? — тётя в ночной рубашке возникла в дверях внезапно, как призрак.
— Еду домой.
— В 2 часа ночи?! А как ты попадешь в квартире, если сломан замок и ты не откроешь дверь?
— Не знаю. Но я обязательно должна поехать! Я чувствую.
— Ох уж мне эти художники! Люди не от мира сего. Ладно, жди. Сейчас оденусь и отвезу тебя. Пойдем вдвоем, мало ли что.
Тётя лихо гнала на своей малолитражке — матисе по ночным улицам. Водитель она была еще тот — хуже любого мужика! Крошечный матис дребезжал, и я все боялась, что он развалится на первом же повороте. Но, похоже, маленькая машинка была более прочной, чем казалась на первый взгляд, либо просто адаптировалась к тетиной манере вождения.
Тётя лихо въехала во двор и припарковалась под моими окнами, благо габариты позволяли. К счастью, мои окна были темными. Я боялась именно света в окнах — почему-то.
В коридоре тускло горела пыльная лампочка. И мы сразу же увидели ключ, торчащий в моей двери.
