Танк. Это консервная банка — груда мяса в железной обертке. Чтобы его выковырять нужно бить, либо сильно, либо точно. Но это если уровни близки, а меня он на гусеницы намотает. Точнее как носорог затопчет. Подожди-ка! танк, гусеницы, намотает — а это мысль! Голова — будет тебе шапка, только тактику подкорректируем, и после боя в магазин — за ушанкой. Надо еще внучку Йогиля к Ментишу послать — может у него старая РХБзешка есть. А еще моток бечевки, стальные кольца и проволока нужна.
Арена встретила меня как-то обыденно, ни криков, ни гама. А кому галдеть, если с моей стороны зрителей считай и нет — средняя внучка Йогиля, Ментиш и друзья секундантов не в счет. Группа поддержки соперника так же была малочисленна, и состояла из числа его собутыльников. Да и кому может быть интересен бой игрока десятого уровня со сто десятым.
Несмотря на громкое название — Арена, предстоящее место битвы больше напоминало заброшенную хоккейную коробку. Такой же полутораметровый бортик, трехметровая сетка над ним и два ряда сидений по периметру. Ощущение заброшенности создавала трава. У нас на заднем дворе школы была такая же заросшая травой по щиколотку коробка, на ней после уроков частенько выяснялись отношения. А по окончании школы мы стали на той коробочке по вечерам пить пиво, и разнимать новую шпану.
На арене растительность значительнее ниже, но ощущение будто находишься на школьном дворе, накатило.
Да и противник ностальгию нагоняет. В параллельном классе учился Вадим, головы на две меня выше и в полтора раза же шире. До седьмого класса мы с ним друг друга на дух не переносили — как минимум раз в неделю носы дружке квасили. Иногда и стенка на стенку собирали. А потом случайно оба пошли в одну и ту же команду по регби. Там дух соперничества не давал обоим спуску — драки между нами прекратились, кто круче доказывали на поле и на тренировках. В итоге я стал левым центром, он правым столбом и моим лучшим другом. А после армии он стал еще и моим участковым — приходит ко мне домой и телик бычит пока я в капсуле, и между прочим делает он это под мое пиво.
Только теперь передо мной не Вадик, и драться мы будем не на кулачках.
Противник, с ног до головы в железе, стоял от меня в метрах тридцати. Шлем, панцирь, кольчужные рукава и такие же колготки. Вроде все-таки рукава, а не кольчуга, юбки нет, защита паха — стальной гульфик поверх кольчужных чулок. Защита правой руки усилена наручами, а ног поножами. Панцирь тот же, что был в таверне, странный — передняя и задняя пластины скрепляются не ремнями, а замками, как на пятидесяти литровых бидонах. В руках: одноручный меч — в правой, и тяжелый, почти что башенный, щит в левой. Единственное, чего я не предусмотрел — шипованные наколенники и налокотники.
