— У Фионова есть алиби? — спросила я, словно и не слышала только что произнесенных ею фраз.
— Не знаю. Я ничего не знаю. Я не могу его допрашивать.
— Послушай, Алина, но тогда мне самой придется поговорить с ним. Кстати, он на месте?
— Да, только что приехал.
Я взглянула на дверь с табличкой «Зам. генерального директора».
— Спроси, он меня примет?
Алина, словно на эшафот, поплелась к Фионову. Что же это за тип такой, если он нагнал на нее столько страха?
— Илья Ильич, я из прокуратуры. — Достала я свое липовое удостоверение и поднесла к глазам Фионова. Это был высокий худой человек, очень бледный, я бы даже сказала, болезненного вида. Огромные впалые глаза, темные жиденькие волосы, большой некрасивый рот. И сильный, упрямый подбородок. Взгляд — насмешливый и оценивающий.
— Это вы-то из прокуратуры? — Он хихикнул и откинулся на спинку кресла. — Я все о вас знаю и знаю даже, зачем вы ко мне пришли. Вы — частный детектив Иванова. Но я уже сказал Алине, что в таком деле, как поиски убийцы Якова Самуиловича, я кустарщины не потерплю. Здесь уже работают профессионалы. И в прокуратуре, и в других органах. Так что если вы пришли, чтобы я нанял вас, то вы зря потратили ваше драгоценное время.
— Но меня уже наняли.
— Кто? Неужели Алина?
— Алине придется лет сорок работать, чтобы расплатиться только за сумму аванса, Илья Ильич. Я дорого беру за свои услуги и не потерплю к себе такого отношения. А пришла я к вам только затем, чтобы справиться, имеется ли у вас алиби на четвертое июля. Скажите, где вы были с десяти до четырнадцати часов. И я уйду.
— Да, конечно. Для таких, как вы, халтурщиков я — первый подозреваемый. Больше-то вы никого не знаете. А вы подумали о том, что я не захочу даже разговаривать с вами, не то что давать отчет о каждом своем шаге.
— Человек, которому нечего скрывать, куда более спокойно воспринял бы мой приход. Чем же я вас так раздражаю? Уж не тем ли, что у меня никогда не было проигрышных партий? Я люблю выигрывать, господин Фионов. А вы просто надутый гусь, которого следовало бы испечь с кислыми яблоками, а потом жиром смазать сапоги.
— Слушайте, а кто же тогда нанял вас, если не Алина?
— Этого я вам не скажу. Так что, Илья Ильич, где вы были с десяти до четырнадцати часов четвертого июля?
— Я сидел вот тут, на этом самом месте, и пил кофе, который приготовила мне Алина.
— Ну и как, вкусный был кофе?
— Да. А еще я хочу вам посоветовать не совать свой любопытный нос куда вас не просят.
