Я открыла дверь — она оказалась незапертой, — прошла душными, пропахшими керосином сенями в дом. Допотопные веревочные половички под ногами, мебель доисторических времен, тишина и какой-то кисловатый запах. Спертый воздух. Пустые бутылки на кухонном столе.
…Сашу Глухова, главного исполнителя по отстрелу собак, я нашла в темной комнате, где он сначала спал сном алкоголика, а потом плавно перешел в сон вечный. Он лежал лицом вниз, рука с татуировкой «САНЯ» на кисти посинела. Из спины торчал нож. Причем нож наверняка принадлежал убитому. Нержавейка. Такими ножами хозяйки чистят картошку, и лезвие у них обычно лет за двадцать стирается наполовину. Короче, острейший нож.
Чего я боялась, то и произошло. Убийца убирает свидетелей. Где-то у тещи, в какой-то деревне, прячется водитель, который наверняка видел окровавленные тела в лесу. Но как предупредить его?
Я вернулась в спецАТХ. Речь шла о жизни человека, и потому я, рискуя собственной безопасностью, сказала уже пьяному вдрызг начальнику о том, что водителю грозит смерть. Что это крайне серьезно… Меня подняли на смех. Тогда я подошла к столу, взяла в руки тарелку с остатками салата из огурцов и помидоров в сметане и опустила ее на голову секретарше. Захлебываясь от злости и сметаны, секретарша начала профессионально материться. Все повскакивали со своих мест. Какой-то мужичонка протянул ко мне хилые волосатые ручки, ну и получил селедочницей по голове. На его лысине образовалось желтое масляное пятно с луковыми кружочками, застрявшими в редких волосках. Запахло селедкой и водкой, которую я плеснула прямо в лицо начальника.
Столько мата и угроз в свой адрес я не слыхала еще ни разу в жизни.
— Вашему водителю грозит смерть. Он убил собаку очень крутого человека. Я знаю, что говорю. А вы тут сидите и пялите на меня свои пьяные глаза! Надо что-то срочно предпринимать… Где живет его теща? Найдите, предупредите, чтобы обратился в милицию и рассказал все, о чем знает…
В ответ я слышала только отборную, площадную брань.
— Ваш Сашка Глухов лежит сейчас зарезанный в своей кровати!
Но и это не произвело впечатления. Все думали только о своей испачканной одежде или залитой сметаной и подсолнечным маслом голове. Я поняла, что меня сейчас будут бить, и поспешно покинула благородное собрание.
Но по дороге заскочила в кабинет с табличкой «Отдел кадров». В комнатке, увитой, словно аквариум, вьющимися растениями, сидела хрупкая девушка и что-то увлеченно читала.
