Абби вздрогнула.
— Держи свои гнусные намеки при себе! Ты дикарь, Мартин, самый настоящий дикарь. Всегда им был и таким останешься!
— И ты, разумеется, ненавидишь эту мою дикость? Как ты, к примеру, довольно недвусмысленно продемонстрировала это в своем ответном поцелуе? — Мягко поддев ее, Мартин с насмешливым укором покачал головой. — Ну ладно, оставим в стороне твои сексуальные предпочтения. Итак, что ты решила по поводу моего предложения?
Абигайль окинула его снисходительным взглядом.
— Ты имеешь в виду похищение и шантаж, не так ли, Мартин?
— Какое богатое воображение, — заметил ее муж.
Она сердито посмотрела на него.
— Я хочу кое-что прояснить для себя, — нарочито медленно произнесла Абби, отчаянно пытаясь вывести Мартина из равновесия и принудить его таким образом отказаться от своей бредовой затеи. — Значит, если я соглашусь изображать из себя хозяйку твоего дома, то есть следить за твоими манерами, учить тебя есть артишоки, правильно пользоваться салфеткой…
К искреннему изумлению Абби, вместо того чтобы разозлиться на такое явное издевательство, он добродушно рассмеялся.
— Я продолжаю облизывать нож, это, пожалуй, единственная дурная привычка, от которой ты можешь помочь мне избавиться.
Мартин откровенно смеялся над ней. Абби почему-то почувствовала смущение и щемящую боль.
Их прошлые отношения состояли в основном из огня и страсти. Они редко смеялись, практически никогда не болтали о пустяках, как это обычно бывает между влюбленными. А смех, как она сейчас поняла, тоже может быть интимным… На какое-то мгновение Абби растерялась, почувствовала, как почва уходит у нее из-под ног. Как она сможет находиться с Мартином наедине в одном доме? Даже короткое время?
— И сколько я должна буду пробыть в твоем доме? — спросила она и тут же поняла, что своим вопросом как бы давала согласие на его предложение.
— Ты нужна мне на неделю, не больше, — ответил муж, пряча свои эмоции за бесстрастной, холодной маской, из-под которой сверкали дьявольским блеском голубые глаза.
— Если я соглашусь поехать с тобой, ты никогда не будешь ничего предпринимать против моего отчима? — продолжала допытываться Абигайль.
Мартин отрицательно покачал головой.
— Я не собираюсь, разумеется, делать ему никаких особых одолжений, — жестко ответил он. — Но в этом случае я буду готов предоставить ему время для улаживания его дел.
И потом Мартин исчезнет из ее жизни, подумала Абби. Или нет?..
— А после того как я выполню твою просьбу, ты обещаешь оставить нас в покое? — спросила она.
