«Я ковал свое сердце для вечной любви».
«Огонек» предоставил ему две полных страницы, чтобы пред многомиллионной аудиторией читателей он мог излить тоску своей еще не насытившейся любовью души, которой тесно в телесной храмине, уже изрядно потрепанной ветрами страстей и безнадежно дряхлеющей.
Вспоминается личное знакомство с пожилым профессором. На высоком лесистом берегу Волги утопала в зелени дача. Наши двери выходили в один коридор, где мы чаще всего и встречались. Профессор всегда был чем-то подавлен, угрюм, и мне ни разу не удалось увидеть его улыбку. Он вошел в полосу тех безрадостных дней, когда человек начинает жить одними воспоминаниями. Он решается провести на себе смелый эксперимент - делает себе операцию омоложения. Сущность ее осталась мне неясной. Эксперимент постигла неудача, и вместо второй молодости на профессора обрушилась преждевременная дряхлость. К следующему моему приезду его уже не было: он умер на руках попечительниц. И когда мы останавливаем взор на ветхом лице глубокого старца, нам трудно представить себе его молодым. В его уже почти нездешних чертах не осталось и следа от былого расцвета. А сколько старушек, доживающих свои немногие дни в отчаянном борении с недугами, были когда-то цветущими девушками, которых когда-то любили, искали взаимности, слагали стихи, о их красоте пели. А теперь... Ушли в безвозвратную даль и красота, и свежесть.
Но вот время кончилось. Короткий вздох, - и в разрушающемся жилище воцарилась устойчивая тишина - жилец ушел. Несколько лет, - и от роскошной в свое время постройки не остается камня на камне, вернее, кости на кости. Такой финал безбожника: в его понятиях - это все! Последняя отметка человеческого бытия. Он старается не думать об этом. И малейшие проблески трезвых мыслей тонут в судорожных срываниях последних ягод с осенних ветвей своего жизненного дерева. Ему неведом Бог, позаботившийся о новом жилье для его неумирающей души. Неверующий мир «выплескивает с водой и ребенка»: за внешней оболочкой, за стенами жилища он до сих пор не разглядел жильца. В его понятиях тело - и есть человек. И поэтому он занят строительством мощного бастиона на пути приближающейся старости - новой науки о старении - ГЕРОНТОЛОГИИ. Но вся ее деятельность пока только усиливает впечатление неизбежности финала. Человечеству следовало бы заняться поиском другого пути из этого отчаянного положения. А он указан в Библии:
«Готовь нужное для переселения» (Иер. 46,19). «Ибо отходит человек в вечный дом свой» (Еккл. 12,5).
