— У нее опять отобрали права за вождение в нетрезвом виде — в третий раз за последние полтора года. Я сказал ей: «Бог ты мой, неужели ты не можешь пить, чтобы потом в кого-нибудь не врезаться?» А она мне: «Ну и что?»
— Тебе мог звонить Аверн, — предположил Арт. — Ты не хочешь с ним связаться?
— Он не подойдет, — ответил Карл.
Арт поднес часы к свету и поднял голову, чтобы поглядеть на них. Его волосы, зачесанные назад, как у Джона Готти, уже не скрывали залысины и заметно поседели.
— Ты готов?
Карл закурил и поднял бокал.
— Этот старик — не преступник. Аверн обещал, что мы будем отстреливать только плохих парней.
— Мы зайдем туда, пошарим в баре и прихватим бутылку водки, — решил Арт. — Можем осмотреться по сторонам и поглядеть, есть ли там вещи в нашем вкусе.
— Нет, я там не останусь, пришью его — и ходу, — возразил Карл.
— Ты сейчас не в настроении, верно? — подметил Арт. — Стоит тебе с ней пообщаться, и ты как на иголках. Когда-нибудь ты мне объяснишь, почему никак не можешь с ней расстаться. Ты ведь знаешь, я говорю о Конни. Я сам слышал, как ты сказал: «Она вовсе не красавица. У нее только и есть, что эти чертовы рыжие волосы и хорошая прическа». Да ты проводишь больше времени со мной, чем с ней. — Арт окинул взглядом свой фужер, приподнял его, и в нем застучали кусочки льда.
— Ладно, пойдем, нам пора.
Они сели в «шевроле-тахо» Фонтаны красного цвета и поехали в центр города, припарковавшись за садом «Гармония». На обратном пути, перед тем как забрать машину, они зайдут в «Интермеццо», посидят там и немного расслабятся. Карл и Арт направились в сторону Мэдисона, а потом на восток, чтобы срезать дорогу к Мичиганскому оперному театру. Они остановились на пустынном тротуаре, выкурили по сигарете, зажав их между пальцами в черных перчатках, дожидаясь, пока закончится спектакль.
— «Сказки Гофмана», — произнес Арт, посмотрев на афишу. — Ты хоть раз это видел?
— Что?
— Оперу.
Карл ответил: «Нет», давая понять, что тема закрыта.
— Понемногу начинают выходить, — заметил Арт. — Если хочешь кого-то «пощипать», то я тоже не против.
— Это уж слишком легко, — пробурчал Карл.
Они опустили руки в карманы черных плащей и обогнули здание оперного театра, где служители подзывали машины выходящим зрителям. На улице стемнело, Карл и Арт смешались с толпой зрителей в дорогих костюмах и вечерних платьях.
Арт держал наготове деньги и следил, как зажигаются фары автомобилей, заполнивших соседние переулки. Они стояли тесно — бампер к бамперу, а служители в пиджаках с золотыми галунами и перчатках торопливо выкликали их. Кто-то подозвал белый «крайслер». Машина в ожидании остановилась, служитель распахнул ее дверцы и поглядел на толпу, изо рта у него вырывались клубы пара.
