Келли поглядела на часы, но не смогла разобрать время: лампа находилась за ее спиной, на столике у другого конца кровати.
Если они появились в доме около десяти вечера, а потом еще долго наводили марафет, — ее глаза были сильно накрашены, а волосы торчали перьями, — болтали, курили сигареты и никуда не торопились, то, должно быть, начали развлекать мистера Парадизо где-то в одиннадцать. Ллойд подал новые напитки, а старик подбросил монету, чтобы определить «добычу» Монтеса.
— Вот такой расклад, — сказал он Монтесу. — Бери Келли и оставайся с ней, сколько хочешь. За мой счет.
Она твердила себе: «Спокойно, не волнуйся. Зайди в спальню за курткой. А как только он разденется, заяви ему прямо — „Я не уличная шлюха“. И поскорее уходи из этого дома».
Она допила коктейль и направилась в холл, но ее остановил голос старика:
— Посмотри, как ей не терпится! Ступай, ступай, Монтес, отведи ее наверх и уложи в постель.
Келли развернулась на полпути к лестнице, а старик засмеялся.
Она заметила — Монтес ждет, словно хочет что-то сказать.
Старик выпил немного водки.
— Сэр, вы не против, если я возьму не ее, а Хлою? — осведомился Монтес.
Мистер Парадизо недоуменно уставился на него.
— Я хочу сказать, что мне так или иначе досталась бы одна из них, когда вы подбросили монету. — Монтес пожал плечами, дав понять, что выбор не имеет для него значения. — Вы можете уступить мне Хлою, мистер Парадиз?
— Ничего себе! — вмешалась Хлоя.
— Видит бог, я хотел тебя уважить — предложил лакомый кусочек за девятьсот долларов! — возмутился мистер Парадизо. — Но нет, она тебя не устраивает, и ты желаешь другую. Я отдаю Ллойду дорогую одежду со своего плеча, и он это ценит. Очень ценит! «Спасибо вам, мистер Парадиз, благодарю вас, сэр». А вот ты вечно недоволен, не так ли? Оскорбляешь меня в ответ на мою доброту.
— Ладно, как хотите, — отозвался Монтес.
Он подошел к Келли. Она с удивлением отметила, что лицо у него спокойное, лишенное какого-либо отчетливого выражения. Вдруг Монтес грубо схватил ее за руку, потащил к лестнице и на второй этаж. Келли еле поспевала за ним в теннисных туфлях. Они подошли к той спальне, где они с Хлоей оставили свои куртки, и Монтес втолкнул ее внутрь. В ванной по-прежнему горел свет. Она повернулась к нему и сказала:
— Я не лягу с тобой в постель, даже не надейся!
Он встал в дверях, спиной к ней, и поглядел вниз.
— Послушай, тут нет ничего личного, — пояснила она.
Он обернулся, но не ответил и не сдвинулся с места.
