— Да будешь ты следить за дорогой или нет? — не выдержала Хлоя.
Когда на его звонок никто не ответил, он выругался и швырнул мобильник на сиденье рядом с ним.
В полутьме за его спиной Келли наклонилась к Хлое и скептически осведомилась:
— По-твоему, он классный?
— Монтес? — громко переспросила Хлоя. — А чем он плох?
Келли заметила, как он посмотрел в зеркало заднего вида, и быстро сказала:
— Не бери в голову.
Больше Монтес не проронил ни слова, но продолжал глядеть на них в зеркало.
Они подъехали к дому. В окнах серого каменного особняка, окаймленного рядами кустарников, ярко горел свет. Монтес притормозил на подъездной аллее и поинтересовался у Хлои, долго ли она здесь пробудет.
— Все зависит от Тони, — ответила Хлоя. — Ты же знаешь.
— Попробуйте сегодня уложиться побыстрее, — проговорил Монтес.
Когда они вошли в дом, Хлоя провела Келли через холл в гостиную и представила ее мистеру Парадизо. Старик сидел в своем кресле, привычном месте любовных игр, — и смотрел телевизор, щелкая пультом.
— Итак, вы Келли, — произнес он и улыбнулся, но с места не встал.
Келли пришлось нагнуться и поцеловать его в щеку. Ее передернуло, когда старик сунул руку, покрытую старческими пятнами, под куртку и ощупал левую грудь под шерстяным свитером. Когда она выпрямилась, он спросил:
— Зачем ты надела этот свитер?
— Я простудилась, — пояснила Келли. — Зато у меня свитер Мичиганского университета. — Она улыбнулась ему чарующей улыбкой и добавила: — Так что все пройдет как надо.
Хлоя прыгнула старику на колени и поцеловала его в губы, он облапил ее и проговорил:
— Вот они, мои маленькие развлекушки!
— Если будешь хорошим мальчиком, — обратилась к нему Хлоя, — я позволю тебе нарисовать на мне букву «М». — Она вынула из жакета синий маркер и подала ему.
— Хочешь?
«Меня сейчас вырвет», — подумала Келли.
Она ощущала, что Монтес тут, рядом, хотя он ни словом не обмолвился со стариком. В гостиной появился домоправитель Ллойд, выслушал их распоряжения по поводу напитков и удалился. Монтес последовал за ним, но через несколько минут вернулся, откупорил бутылку водки «Христиания», налил старику и поставил бутылку в ведерко со льдом. Оно стояло на столе, придвинутом к креслу. После он принялся беспокойно бродить по комнате и холлу. Ему явно не удавалось с собой совладать. Келли пронаблюдала, как он вышел через холл в фойе и остановился у двойных дверей парадного, темного дерева со стеклянными бледно-розовыми панелями.
