— Да, Зет. Поедем домой, — поддержала его Стиви Рей.
Я кивнула, собираясь согласиться с ними, но внезапно почувствовала, как в груди начало разливаться тепло. Сначала оно смутило меня. Я подняла руку и потрогала твердый, излучающий тепло, кругляшок.
А затем появился Аурокс. Он шел вместе с Драконом Ланкфордом.
— Зои, я узнал печальные вести о твоей маме. Мне очень жаль, — сказал Дракон.
— С-спасибо, — пробормотала я. Я не смотрела на Аурокса, помня слова Ленобии о том, что рядом с ним я должна сохранять невозмутимость.
Я почувствовала себя такой ранимой, что, пробормотав Старку:
— Я хочу домой, но сначала мне надо побыть одной, — я высвободилась из его объятий и прошла мимо.
— Зои! — крикнул мне вслед Старк. — Куда ты?
— Я посижу у фонтана рядом с парковкой, — бросила я на ходу.
Я заметила, как он, нахмурил брови, глядя мне вслед, но остаться не могла. Мне необходимо было уйти.
— Приходи за мной, когда все сядут в автобус, и надо будет выезжать, хорошо?
Я не стала ждать его ответа, а, опустив голову, поспешила по дорожке, шедшей вдоль главного здания школы. Повернув направо, я направилась прямо к железной скамейке под одним из деревьев, обрамлявших небольшой садик с фонтаном, который недолетки называли «профессорским двориком», потому что он располагался рядом с корпусом, где те жили.
Я знала, что если кто-то смотрит из больших окон, то непременно меня заметит, но также мне было известно, что преподаватели сейчас заканчивают шестой урок. А значит, в это время именно здесь у меня больше всего шансов ненадолго остаться одной.
Я села на скамейку в тени огромного вяза и попыталась взять себя в руки. Присутствие Аурокса ввергало мои мысли в смятение, и я не знала, почему.
«Но сейчас, в эту секунду, мне все равно. Мама умерла. И что бы Неферет и Зло не замышляли против меня, сейчас пусть отправляются к черту. Пусть все идут к черту!»
Мои мысли казались злыми, но слеза, катящаяся по щеке, говорила о другом.
«Мамы больше нет в нашем мире. Она больше не ждет злотчима дома, хлопоча на кухне. Я больше не могу ей позвонить, и она больше никогда не разозлится на меня и не скажет, что я отвратительная дочь».
То, что ее больше нет, ощущалось странно. То есть мы с ней были не слишком близки в последние три с лишним года, но я все равно не переставала надеяться, что она образумится, уйдет от придурка, за которого вышла замуж, и вновь станет моей мамой.
— Она ушла от него, — произнесла я вслух. — Это нужно помнить. — Мой голос сорвался на высокой ноте, но я кашлянула и продолжила говорить в ночь: — Мама, мне жаль, что мы не успели попрощаться. Я люблю тебя. Всегда любила и буду любить.
