— Да-а… — протянула Лив, глядя на священника, словно стеснялась задать новый вопрос. — Вы можете мне сказать, как подвигаются мои дела… с медицинской точки зрения?
Из кармашка на стене сестра вытащила ее карточку и внимательно прочитала записи.
— Небольшие гормональные нарушения — повышен уровень эстрогена[33], — сказала она и добавила: — Но это не опасно. Тошнота и высокая температура — возможно, вы заразились каким-то вирусом. Главная проблема у вас с памятью.
Она пробежала карточку глазами до конца и остановилась на заключении психиатра. Лив и сама пыталась ознакомиться с этими записями, но они были на турецком языке. Как ни хотелось ей уйти отсюда поскорее, какой смысл совершать побег, если пройдешь сотню метров и свалишься замертво?
— Заключение психиатра хорошее, — успокаивающе произнесла медсестра. — Вас держат здесь только для того, чтобы понаблюдать.
— А какие лекарства мне дают?
— Никаких, — ответила сестра, еще раз пробежав карточку глазами, и покачала головой. — Только отдых и наблюдение врача.
Это удивило Лив, она даже не совсем поверила сестре. Что-то слишком странное творилось с ее головой — не может быть, чтобы ее не одурманили какими-то препаратами.
— Значит, теоретически я могу вести себя как обычно, — подытожила Лив, пристально отыскивая на лице медсестры малейшие признаки профессиональной привычки ко лжи. — Я хочу сказать: мне ничего не нужно избегать? Можно, например, летать самолетом или нырять с аквалангом?
— Можете делать все, что вам захочется, — подтвердила сестра, бросив взгляд на священника и пожав плечами.
— Спасибо вам, — сказала ей Лив и вздохнула с облегчением.
— Не за что. Что-нибудь еще?
— Да, осталась одна мелочь. — Лив отбросила простыню: она была полностью одета. — Я хочу уйти отсюда, прямо сейчас.
Она подобрала с пола рюкзак и была уже на полдороге к двери, когда до отца Ульви дошел смысл происходящего. Повинуясь инстинкту, он попытался загородить ей дорогу, но Лив сманеврировала и проскользнула через дверь.
Полицейский в коридоре встал со своего места и шагнул к ней.
— Вернитесь в палату.
— Да отчего же? — спросила Лив, спокойно глядя ему в глаза.
— Ну-у… потому, что вы нездоровы.
— А медсестра говорит другое. — Лив оглянулась через плечо на сестру. — Я ведь не под арестом, правда?
Полицейский открыл рот, собираясь что-то сказать, потом передумал.
— Не под арестом, — согласился он.
Лив улыбнулась и кокетливо склонила голову набок.
— Тогда посторонитесь, пожалуйста.
