Али пожала плечами:
— В его случае все нетипично. Но, совершенно определенно, такое уже бывало. Типичным является следующее: если у кого-то происходит резкое ухудшение, обычно оно проявляется через несколько часов после первоначальной травмы. Экстрадуральные — это артериальные кровотечения, поэтому они могут происходить быстро, и у пациента декомпенсация может наступить тоже очень быстро, как произошло у Натаниэля.
— Понятно, — кивнул Макс. — Что было потом?
— Я сказала Джонатану — это ординатор — привезти Натаниэля в восьмую операционную. В четвертой операционной я заканчивала зашивать рану, со мной находился старший ординатор, который был вполне готов сделать это. Я вышла из четвертой операционной и направилась прямо в восьмую, где снова вымыла руки, пока Натаниэля укладывали на стол.
— Сколько времени прошло до начала операции?
— С момента телефонного звонка? Около пятнадцати минут. Было столько крови…
Али опустила глаза. Даже сейчас она видела, как ярко-красная кровь стекает по зеленым простыням на пол, видела лужу крови вокруг своих бахил.
Она слышала о таких случаях, не раз видела раньше обильные кровотечения в отделении скорой помощи, но не могла себе представить, что увидит столько крови, вытекающей из головы восемнадцатилетнего парня.
Она никогда не забудет ту кровь.
Али вновь посмотрела на Макса:
— Я не смогла остановить кровотечение. Он умер на столе.
Али собрала волю в кулак. Она сделала все правильно, не допустила небрежности. Натаниэль Каллен, как это ни горестно, просто еще один случай в ужасной статистике. Еще один пациент, которого, несмотря на достижения в медицине и современные технологии — а их в госпитале вполне хватало, — они не смогли спасти. Если говорить попросту — ему не повезло.
Но она хотела, чтобы Макс понял: она ничего не могла сделать. Что ее лечение ничем не отличалось от того, какое любой другой врач назначил бы, включая ее консультанта Нила Перри, сидящего напротив нее.
Макс дал ей возможность немного прийти в себя. Она перечислила все факты ровным тоном, но боль, притаившуюся в ее глазах, нельзя было не заметить. Эта боль проникла ему в душу, и желание оправдать ее захлестнуло его.
— Что происходило потом? Вы сказали родителям?
Али кивнула. К этому времени оба, Дидре и Гордон, были в госпитале.
— И как это происходило?
— А как вы думаете? Я должна была сказать им, что их сын умер. Это было ужасно.
В работе Макса было достаточно трудных моментов, но он даже представить себе не мог, каково это — сообщать родным о смерти любимого человека. Сколько раз ей приходилось это делать?
