— Уже полтора месяца, как я нигде не работаю. Товарищей своих я растерял…
— А ты? Тебе разве не надо уходить? Смотри, кругом немцы и белогвардейцы.
— Но куда мне идти?
— Только в Россию. Хотя бы в сторону Ростова.
— Да, но как?
— Это можно устроить. У меня есть друзья в депо. Я сумею договориться с машинистом паровоза.
— Но у меня в кармане ни гроша.
— Найдем! — Сеид Джелиль поманил кофейщика. — Фазыл-ага, налейте, пожалуйста, нам кофе. Ты, наверное, голоден, Рустем? В пекарне есть слоеные булгача… Фазыл-ага, скажите там, пусть нам принесут горяченьких… Машинист довезет тебя до Джанкоя, а там передаст с рук на руки на другой паровоз. А в Керчи договоришься с рыбаками. Они доставят тебя в Тамань. Деньги? — Сеид Джелиль обвел взглядом кофейню и, убедившись, что подозрительных людей нет, вытащил цветастую пачку, сунул ее в карман Рустема. — Можешь выехать сегодня же ночью. Прошу тебя, не показывайся на улицах. Сиди до вечера у нас дома!
— Сидеть-то я могу. Но… я не совсем уверен, должен ли я бежать? Бегут те, кто боится за свою шкуру.
— Иногда бегут ради пользы дела, — возразил Сеид Джелиль. — Ты думаешь, я коммерсант и ничего не понимаю? Ошибаешься… Вот ты живешь у меня два года, но не знаешь, что этот постоялый двор с пекарней и кофейня — все это не мое. Владелец их пропал по дороге в Сухуми. Я — мнимый хозяин. Да! А ты слыхал, что большинство нашей молодежи из полка, где служил твой брат Фикрет, перешло на сторону большевиков и выступило против белых? А Фикрет… остался у белых.
Лицо Рустема потемнело, он гневно вскочил.
— Мой брат… Фикрет? Кто это сказал?
— Есть человек, который точно это знает. Я очень сожалею, что Фикрет не пошел по пути своего соседа Сеттара. Но не будем больше об этом.
— Скажи мне, Сеид Джелиль-ага, что делается в Симферополе? Говорят, там появился генерал… Сулейман Сулькевич и формирует татарские эскадроны!
— Да, это дело рук немцев. Сулейман их ставленник. Посмотрим, что из этого выйдет… Ты поешь и иди сейчас ко мне домой. Я тоже скоро буду. Жди меня.
Опрокинув свою чашку на блюдце вверх дном, Сеид Джелиль вышел из кофейни. Глядя в окно на его удаляющуюся фигуру, Рустем с болью в сердце думал о Фикрете…
Фазыл принес на подносе пирожки. Запах горячих и жирных булгача ударил в нос, и Рустем только сейчас почувствовал, как сильно он голоден.
