Девушка дотронулась пальцами до своей щеки. Неудивительно, что маска стала влажной. Ким плакала.
— Давайте я принесу вам воды. Или, может быть, кофе? — спросил доктор Гаркави.
Ким покачала головой. Какой хороший человек. Если ему приклеить бороду, он будет похож на Санта-Клауса.
Словно добрый дедушка, доктор Гаркави взял ее за руку и отвел обратно в комнату ожидания.
— Если хотите, я попрошу хирурга зайти к вам, когда он прибудет. Вы сможете ему задать все интересующие вас вопросы.
— Да, — сказала она, кивая. — Спасибо. Когда он приедет?
Доктор Гаркави взглянул на часы:
— Два часа назад он звонил из Толедо. Мм ждем его с минуты на минуту. Дело в том, что мы вызвали его из отпуска. Еще утром он загорал на Карибских островах. Ему пришлось прервать отпуск ради вашего отца. Но сегодня такой день, что невозможно достать билет на самолет. Я сам не говорил с ним, но мне передали, что ему не удалось улететь своим рейсом и сейчас он добирается сюда на машине.
Внезапно Ким охватил страх. Все это нервы, попыталась успокоить она себя. Усталость и нервное напряжение.
— А откуда он должен был лететь?
— Из Питтсбурга, кажется.
— А как его зовут? — охрипшим голосом спросила она.
— Хофман. Доктор Энтони Хофман.
Напряженно застыв, Ким сидела на кушетке и ждала. Телевизор был выключен, и комнату заливал жутковатый тусклый свет от лампы, вмонтированной в пол рядом с кушеткой. Было уже почти одиннадцать часов, а она все еще не виделась с доктором Энтони Хофманом. Она встала и подошла к стеклянным дверям, разделяющим комнату для посетителей и коридор. Ким положила руку на стекло и, прижавшись к нему, всмотрелась в конец коридора. «Господи, — взмолилась она, — сделай так, чтобы хирург наконец приехал. Пожалуйста!»
Она вернулась к кушетке и заставила себя снова сесть. Бессмысленным взглядом уставилась на разбросанную на кофейном столике мозаику. Теперь ей было понятно, зачем в этой комнате держат детскую мозаику. Это практически единственное, чем можно заняться, когда все твое тело сковывает непрекращающаяся тупая боль.
— Ким?
Она подняла глаза. В дверях появился доктор Гаркави. Рядом с ним стоял молодой человек, которого она видела в питтсбургском аэропорту. Только сейчас вместо джинсов и яркой рубашки на нем был голубой больничный костюм. По его виду она заключила, что у него даже не было времени заехать домой и побриться.
— Это доктор Хофман. Он будет делать операцию вашему отцу.
Ким кивнула, ожидая, что сейчас он скажет: «Привет? Я вас узнал: вы та самая девушка, которая пыталась разжалобить меня, чтобы выманить билет».
