Президентские выборы 1996 года были похожи на цирковой номер «хождение по канату под куполом» без страховки. Ради переизбрания Ельцина нарушалось все. Еженедельная бесплатная раздача 10 миллионов экземпляров газеты «Не дай бог!». Бесчисленные гастроли подкупленных популярных артистов. Откровенное шельмование соперников на телевидении и в печатных СМИ. Поездки полуживого Ельцина по стране с очередными денежными раздачами регионам и обещаниями избирателям сопровождались его неуклюжими выходками на сценических площадках. Врачи били тревогу и ничего не гарантировали. И делали все возможное, чтобы дотянуть кремлевского пациента до финиша. Но не смогли. Очередного инфаркта избежать не удалось. Причем в самый канун дня тишины. За день до выборов. Именно на это время было запланировано заключительное мероприятие — выступление Ельцина с обращением к «дорогим россиянам». А он в больничной палате. Пришлось в очередной раз дурить избирателя. За один день мастера из «Мосфильма» переоборудовали палату в кремлевский кабинет. В рубашке с галстуком, пиджаке и с безупречной фирменной прической усадили Ельцина за копию «президентского стола». Поработали и мастера макияжа. В кадре больной выглядел вполне здоровым. Записанное на телесуфлере очень краткое обращение было с трудом, но прочитано. Однако конкуренты сразу подняли крик: «Стране показали двойника!» Мол, на самом деле Ельцин при смерти. Они и простые телезрители не знали, что фарс был еще и комичным. Кандидат в президенты сидел за столом без штанов и в больничных тапках. Врачи и телемаги посчитали, что в такой ситуации полное облачение для пациента с больным сердцем будет излишней нагрузкой.
В это же время телевидение круглосуточно вещало, как трудится и многого добивается кандидат в президенты Ельцин. И одновременно рисовало картины голода, массовых репрессий в случае, если победит лидер коммунистов Зюганов.
Антикоммунистическая газета «Не дай бог!» еженедельно раздавалась на улицах, вокзалах и в аэропортах, вкладывалась в каждый почтовый ящик. Доставлялась во все учреждения и на предприятия. Два с половиной месяца она врала о достижениях Ельцина и морально насиловала население ужасами возможного зюгановского правления.
Дочь Татьяна сопровождала больного отца в поездках, чтобы помочь в случае необходимости и поддержать во время выходов к народу. К приезду в Ростов-на-Дону кандидат еле двигался. В полдень он еле выступил с речью на сцене зеленого театра и остался на концерт. Но во время выступления артистов разогретый Ельцин поддался настроению, взобрался на сцену и стал изображать что-то похожее на чарльстон или летку-енку, популярные в пору его молодости. Люди реагировали бурно: криками, свистом. Такого Ельцина они еще не видели. Дочь тоже увлеклась невиданным зрелищем, забыла о больном сердце отца и начала кричать: «Танцуй, папа». Через несколько минут, еле живой, он покинул сцену. В другие регионы уже не поехал. В гостинице собрал приближенных из числа сопровождения и объявил: «Я сделал все, что мог. Теперь дело за вами. Возвращаемся в Москву». На третий день уже в Барвихе его «догнал» тот самый пятый инфаркт.
