Убедившись, что ему никто не угрожает, Ельцин осмелел, прилетел в Кремль и дал команду «выкурить» депутатов. Министр обороны Грачев подогнал танки и прямой наводкой совершил одно из самых диких злодеяний в нашей истории — расстрел народного собрания. После обстрела по указанию Ельцина начальник его охраны Коржаков лично возглавляет карательную операцию по аресту депутатов и защитников-добровольцев парламента. То есть совершил действия от имени организатора переворота с явным превышением должностных служебных полномочий. Причем позже сам неоднократно признается в этом в своих публикациях. В одной из них он пишет, что перед вылетом из Кремля в Барвиху Ельцин «. тихо, но достаточно твердо сказал… самое лучшее, если представится такая возможность, надо кончить обоих на месте, чтобы другим неповадно было» (речь, очевидно, шла о Хасбулатове и Руцком). Такие же злоупотребления совершили Ерин и Голушко, посылая войсковые подразделения на захват парламента. Никто из них не может сослаться на то, что они исполняли указ президента о так называемой конституционной реформе. В нем не было и не могло быть ни одной нормы, обязывающей этих и других должностных лиц расправляться, применять силу, а тем более арестовывать законно избранных народных избранников и сотрудников парламента. Все делалось устно. Боялись наследить в бумагах. Только Грачев потребовал и получил письменное указание Ельцина на обстрел здания Верховного Совета из танков, переложив на него свою ответственность. А кто прислал на помощь Ельцину ОМОН из Питера, который и стал решающей силой в ходе штурма? Не тот ли первозванный демократ-юрист Собчак, памятник которому открыли в городе на Неве с участием теперешнего президента? Тоже следов нет. И почему бывший заместитель Собчака Путин издал, при вступлении в должность исполняющего обязанности президента, указ о защите Ельцина от любого судебного преследования? Неужели они, юристы, не понимали тогда и не понимают теперь, что Ельцин и подельники совершили государственный переворот, и прикрывают таким образом их незаконные действия. А может, и свои? Понимают, но они давно уже стали политиками и с тех пор перестали быть служителями юстиции, ибо в переводе это слово означает «справедливость» — категорию в политике лишнюю. Какие же они тогда юристы? А что прокуратура? Ау?! Молчит прокуратура. А ведь в ходе переворота погибли десятки людей. Не очистят господа прокуроры страну от этого греха, не видать всем нам удачи!
