— Любимая. — Людвиг задохнулся в ее объятиях.
— Ты не заметил, что я к тебе подлизываюсь.
— Заметил, — совсем теряя голову от молодой жены, простонал немец.
— Я тебя хочу о чем-то попросить. Исполнишь?
— Все, что угодно.
— Сегодня, когда я приехала за тобой в офис, на меня уставился Генрих, когда я ему сказала, что не знаю… — Маша не успела договорить.
— Конечно, мой помощник молод, красив, не то, что я… — Людвиг явно хитрил, желая увести разговор в другую сторону.
— Нет, я вовсе не об этом, — настаивала на своем Маша. — Он удивился, что я не знаю о том, что он на той неделе вылетает в Москву.
— Почему ты должна об этом знать? — не на шутку рассердился муж.
— Потому что… — Маша впилась глубоким поцелуем в губы Людвига, — потому что я хочу лететь с ним.
— Сукин сын, — вырвалось у Людвига. — Я его уволю. Зачем он тебе сказал!
— Ты меня ревнуешь к Генриху?
— Я тебя ревную к Москве.
— Не напрасно! К Генриху я спокойна, а вот к Москве…
— Маша, ты опять взялась меня огорчать?
— Нет. Я просто соскучилась по маме, брату. По друзьям, наконец!
— У тебя и тут много знакомых.
— Кто, скажи кто? Может, эта фрау из мехового бутика, про которую я тебе рассказала? Или твоя сестра, которая спит и видит, чтобы мы разбежались?
— Что ты такое говоришь? Гретхен желает мне счастья, и только.
— Не со мной! — Маша надула губы.
— Прекрати! — отмахнулся Людвиг. — Она меня ревнует к тебе.
— Потому что старая дева.
— Не всем же быть такими, как ты!
— Какими? Что ты имеешь в виду?
Людвиг, сбросив с плеч Маши шубу, уложил ее в кровать.
— Сексуальной — раз, — он поцеловал ее в плечи, — страстной — два, — он опустился ниже к груди, — ласковой — три. — Его голова мягко скользит по хрупкому телу Маши.
— Говори еще, — просит Маша.
— Больше не могу. Все! — Людвиг готов был раствориться в ней.
Он всегда уступал жене. Их ссоры кончались ее победой.
— Маша, я не проживу без тебя ни дня, — продолжая ее ласкать, шептал он.
— Погоди, — смеясь, дурачилась Маша. — Мама рассказывала по телефону, что у нас перестройка. Теперь мне нет препятствий для возвращения сюда.
— Я и сам знаю. Все равно боюсь тебя отпускать.
— Почему? Ну скажи почему?
— Не знаю, у меня какое-то предчувствие.
— У меня же перстень счастья. Он поможет!
— Ну не будь наивной! Ты теперь уже не девочка Маша, а настоящая леди.
— Ага, фрау фон Штайн. Я женщина из семьи с хорошей родословной. Я не должна пить шнапс, только французское вино урожая тысяча девятьсот… Какого года вино положено пить фрау фон Штайн? — Маша потянулась к графину со шнапсом.
