Поёт зима – аукает,
Мохнатый лес баюкает
Стозвоном сосняка.
– Ну вот, я не ошибся, вы слово в слово читали то, что я повторил.
Девушка, не слушая его, сделала ещё несколько шагов, остановилась в изумлении и пронзительно закричала во весь голос:
– Мама, подойди ко мне! Мама, скорее, взгляни на меня!
Из дома донёсся приближающийся шум, что-то с грохотом упало, и на крылечко выскочила перепуганная женщина средних лет. Анна протянула к ней руки и при этом вновь сделала несколько не совсем уверенных встречных шагов.
– Мама, ты видишь, что со мной происходит!
– Анечка, милая, ой! – воскликнула женщина. Она тоже протянула было руки, но в ту же секунду без чувств повалилась на ступеньки.
Забыв о болезни, Анна подбежала к ней и осторожно приподняла за плечи, придерживая голову.
Мать, очнувшись от обморока, прошептала:
– Доченька, кровинушка моя, ну скажи, что это не сон.
– Мамуленька, дорогая, я сама ещё не знаю, сон это или явь. Давай спросим у того мужчины. Сударь, вы видите, что с нами происходит, – во сне это или наяву!?
– Это почти что сон, – с ухмылкой произнёс дон Кристобаль. – Но почти что наяву.
Он сделал движение, очевидно намереваясь перескочить через ограду и вернуться на прохожую часть улицы.
– Стойте, куда же вы! – вскричала девушка. Оставив мать, она подбежала к целителю и взяла его за руку. – Подождите, неужели вы вот так собираетесь покинуть нас?
– Разве я ещё нужен вам? – последовал ответ. – По-моему, вы чувствуете себя гораздо лучше и с каждым мгновением сил у вас прибывает. Ваш организм не перестаёт наливаться мощной жизненной энергией, неужели вы не замечаете этого?
– Всё именно так, как вы говорите, – проговорила девушка. Она отступила на шаг и сжала руки в кулачки, словно проверяя себя. – Но мне будет страшно без вас. Я боюсь, как бы…
– Хорошо, я задержусь ненадолго. С одним условием: если напоите меня крепким чёрным байховым чаем. Наикрепчайшим. Из медного самовара с древесными углями и трубой. Он хранится в подвале вашего дома. И обязательно с комковым сахаром в синей обёрточной бумаге. С тем самым, который на верхней полке в кухонном шкафу. Когда-то я любил именно такой. Ах да, я не вернул томик Есенина!
Бросив взгляд в раскрытую книгу, дон Кристобаль прочитал:
Воробушки игривые,
Как детки сиротливые,
Прижались у окна.
И добавил:
– Сергей Есенин! Чудесный поэт. Гений! И чудные стихи.
Вручив томик девушке, он подержал её ладошку в своей руке и сказал:
– Как войдёте в дом, подойдите к зеркалу. Убеждён, что не узнаете себя. Вы становитесь такой красавицей!.. По правде сказать, такой красоты я ещё не видывал. Ни там, ни здесь.
