— Эта девушка? — умерила свой пыл та, — другое дело, она худая и не стеснит меня в пути, надеюсь, к моменту отправки у нее не окажется с собой детей и животных!
— Что вы, что вы! Милая леди путешествует одна и будет рада разделить тяготы пути с такой чудной женщиной, как вы! — слащаво растекся в комплиментах распорядитель, бросая пронзительный взгляд на Ташу.
Поняв, что особых претензий эта робкая небогато одетая девушка не выразит, он удовлетворенно выдохнул. В силу характера, принцесса не нашлась, что ответить. Так и не научившись возражать наглецам в открытую, она подумала с досадой: «Надо было купить одежду подороже. Мнение бедняков никто не берет в расчет, а замызганное старое платье — первый признак того, что ты никому не нужен, и заступиться за тебя некому».
— Ваш экипаж готов, — обращаясь к Таше, а потом во весь рот улыбаясь купчихе, пропел распорядитель, — дамы, прошу!
Вздохнув, принцесса подхватила с пола свои нехитрые пожитки и поспешила наружу, боясь, как бы ее карета не отправилась в путешествие без нее. Похоже, здесь могло статься и такое.
На широкой площади стоял гам. Ржали лошади, скрипели колеса и упряжь, кричали, отыскивая попутчиков, пассажиры, распорядители прикладывали ладони к губам, чтобы громче объявить отправление.
Купчиха уже ожидала девушку возле кареты, куда дюжие слуги грузили бесчисленное количество огромных, под стать хозяйке, мешков и сундуков.
— Боги нимагу, милочка, — певуче произнесла попутчица, — надеюсь, ваш багаж не слишком велик?
— Он вас не стеснит, — неприветливо ответила Таша, перекидывая сумку со спины на грудь.
— Прекрасно, милая, просто прекрасно, — просияла купчиха, направляясь внутрь кареты, отчего железная подножка заскрипела и с неприятным звуком прогнулась, — поспешим!
Таша уныло полезла следом. Само собой, тучная попутчица заняла лучшее сиденье, лицом к ходу движения. Таше пришлось усесться напротив. Кучер щелкнул хлыстом, лошади дружно налегли, карета тронулась. За окном потянулись аккуратные белые дома, ухоженные и чистые. Их крыши с ярко-алой черепицей, выглядели до неприличия празднично и ярко. Весь Алый Лем, казалось, ждал праздника. Цветы на окнах, цветы на улицах, цветы в волосах женщин и гривах лошадей. Таша выглянула в окно, и улыбнулась, восхищенная видом. «Какой красивый город — подумала она, — как прекрасно в нем жить, наверное». От благостных мыслей девушку отвлекла недовольная реплика купчихи-соседки:
— Вы невоспитанны, моя милая! Вам следовало бы представиться, а не молчать вот так.
