Несмотря на пробившееся сквозь пятна облаков солнце, воздух был холоден и влажен, однако, ликийская хозяйка довольствовалась лишь легким длинным платьем из серебряного блестящего шелка и плоскими сандалиями, украшенными крупными живыми цветами. Тонкие пальцы красавицы сжимали ножку золотой чаши, наполненной цветочным чаем.
В эти редкие минуты бесценного, нервного отдыха, Лейла позволяла себе расслабиться и на миг оторваться от своих тревог и забот. Она прикрыла подведенные серой краской глаза и блаженно потянула глоток ароматного напитка, дивно пахнущего цветами горячего летнего луга. От медового пряного вкуса потянуло в сон. Захотелось упасть на траву и уснуть, пригревшись в лучах солнца, просто, без пуховых перин и подушек, без гнетущих бархатных пологов, без жарких пледов и одеял. Как в детстве, когда они с сестрой без забот и хлопот гуляли по окрестным полям под чутким присмотром армии нянек, но с нерушимым ощущением внутренней свободы, наивной, детской, совершенно невозможной теперь.
Когда-то давно они с сестрой были не разлей вода. Все тайны, горести и радости они делили на двоих. Они выгораживали друг друга перед отцом и строгой бабкой, когда творили свои безобидные детские шалости, скучали, оказываясь друг от друга вдали.
Раздор между сестрами произошел много позже. Настал момент, когда уже взрослые дочери Короля должны были унаследовать власть. Старшей — Лэйле, прочили Королевство, Нарбелия — младшая, должна была получить пост хозяйки Ликии, независимого города. Нельзя сказать, чтобы сестры были довольны: спокойная и замкнутая Лэйла никогда не рвалась в Королевы, чего не скажешь об амбициозной и честолюбивой Нарбелии. Словно угадав желания сестер, судьба распорядилась вопреки ожидаемому. Бабка Лэйлы и Нарбелии, та самая, что построила Ликию — великий город, где процветают искусство и культура, находясь на смертном одре, призвала к себе внучек и побеседовала с каждой отдельно.
Лэйла пришла в покои старой Королевы одна и присела на стул возле ложа. В комнате было темно, задернутые гардины не пропускали солнечного света, поэтому горели свечи. Аромат ладана умиротворял, но, несмотря на это, Лэйла подрагивала от волнения — бабка редко общалась с сестрами-наследницами, значит, разговор предстоял важный.
— Итак, юная госпожа, готова ли ты слушать внимательно и отвечать мне честно? — спросила старая Королева, едва двигая губами.
Лэйла кивнула, всячески стараясь изобразить внимание, однако взгляд девушки был занят дивными картинами с изображениями красивейших пейзажей Ликии, развешанными по стенам спальни.
