– Значит, в первый раз вы видели комнату не глазами Мэтта, – подытожил Бен. – Я правильно понял? Она обернулась к мужчинам.
– Нет?
Бен пристально посмотрел на шерифа.
– Нет. Следы на этой стороне кухни были оставлены родственниками Айви, когда они обнаружили тело. До того, как позвонили Мэтту.
– Значит, я видела комнату до того, как они вошли.
– Я тоже так думаю.
– Значит, до них на месте преступления побывал кто-то другой.
Шериф хмуро взглянул на нее.
– А почему не сам убийца? Он мог там стоять. Если во всей этой трепотне вообще есть хоть слово правды.
– Я не думаю, что это был убийца. Я его не чувствую... так, как раньше. По правде говоря... я вообще почти ничего не почувствовала. Никакой конкретной личности.
– Тогда почему же вы так уверены, что в кухне побывал кто-то еще?
Кэсси задумалась, но в конце концов бессильно покачала головой:
– Я не знаю. Просто... методом исключения. Мне никогда раньше не удавалось подключиться к месту. Чтобы так ярко увидеть то, что уже случилось... для этого мне надо было смотреть чьими-то глазами, оперировать чьими-то воспоминаниями. Кто-то стоял на этом самом месте, прямо в дверях. После того, как миссис Джеймсон была убита, но до того, как сюда прибыли ее родственники.
– Многие люди, пережившие клиническую смерть, – задумчиво заговорил Бен, – впоследствии рассказывали, что покидали свое тело, задерживались рядом и смотрели на себя со стороны. Существует ли возможность, что вы видели картину смерти Айви ее собственными глазами после убийства?
– Байки из склепа, – мрачно прокомментировал шериф. – Просто дрожь берет.
Бен продолжал смотреть на Кэсси.
– Это возможно?
– Я не знаю. – Она была согласна с шерифом. Действительно, жутковатое предположение. – Если так, то для меня это впервые.
– В любом случае, – снова вмешался Мэтт, – для нас это не представляет интереса. Нет ни единого намека на то, что до прихода родственников в доме Айви находился еще кто-то, кроме нее и убийцы. А между тем у меня на руках три трупа и город, охваченный паникой. Если вы не можете сообщить мне чего-то по существу, я, пожалуй, вернусь к своим испытанным старомодным методам расследования и попытаюсь найти ублюдка, пока он не прикончил еще кого-нибудь.
– Только две вещи, – сказала Кэсси, кивнув в знак согласия. – Перед тем... перед тем, как он убил Джилл Керквуд, он кое-что ей сказал. Он сказал: «Больше ты никогда не будешь надо мной смеяться».
– Это было не в духе Джилл – смеяться над людьми, – тотчас же отозвался Бен.
