Баба сделала еще одну, последнюю попытку. Ломая руки, она подошла к мужу.
— Андришка! Сердце мое!..
Однако объездчик был непреклонен.
— Не дашь ужин?… Ладно! Возьму сам.
С грохотом, с шумом вышел объездчик на кухню и вернулся с кастрюлей, что стояла с краю горячей плиты.
Однако этой короткой минутки было достаточно, чтобы слабая, несчастная женщина, униженно просящая снисхождения у своего повелителя, вдруг опять превратилась во взбесившуюся ведьму.
Шваркнул объездчик кастрюлю на стол и взял ложку, чтобы приняться за еду.
Только баба тут завизжала что есть мочи:
— А я? Ты будешь жрать, а я нет? Тогда и тебе не дам! Так и знай!
Схватила объездчица кастрюлю и — бац! Пока только дном, но так шарахнула по столу, что фасоль в сметане брызнула во все стороны, а свинина копченая прыгнула объездчику прямо в лицо, будто какая-нибудь живая, скользкая жаба.
Ух ты-ы! Ну дела, я вам доложу! Хоть стой, хоть падай, хоть караул кричи!
Объездчик с ревом кинулся в угол, за своей палкой. Баба же, неистово визжа, схватила вилку, которой мясо на сковороде переворачивают: дескать, посмей только тронуть, я тебе сразу кишки наружу выпущу! Детишки, все трое, что дремали уже в своем углу, тоже пронзительно завопили: батя мамку убивает. Даже объездчиков легавый пес от ужаса взвыл на кухне.
Это и был тот концерт, который Гажи мог бы услышать еще во дворе, если бы мог что-то воспринимать.
Но зато Гажи его и прервал!
Сами представьте: вдруг с шумом распахивается дверь, и в хату влетает Гажи. Влетает он головой вперед и растягивается во весь рост на полу.
От изумления, от неожиданности в хате воцарилась тишина, и только один сверх меры старательный объездчиков отпрыск продолжал тоненьким голосишком вопить: ай-яй-яй-яй!
Тут объездчик с женой немного опомнились и подбежали к лежащему Гажи.
— Ты гляди-ка! Один, два, три, четыре зайца! — подхватил первым делом объездчик палку с висящими на ней, будто груши на ветке, зайцами.
И вдруг разразился отчаянным хохотом.
— Ах ты, разбойник! — набросилась баба на мужа. — Ты, стало быть, нарочно меня заводил, а сам послал этого беднягу за зайцами, чтобы он тут у нас ноги протянул.
— Черт с рогами его послал, а не я, — запротестовал объездчик. — Я сам не знаю, где он их раздобыл.
— Ну, коли вправду не врешь, тогда надо спросить у этого, — сказала объездчица, глядя на Гажи, все еще с сомнением в голосе: не разыгрывает ли ее муж. — Смотри-ка: несчастный-то уж не помирать ли собрался? Эй, Гажи, что с тобой?
