— Хорошо, миссис Стивенсон. Будьте любезны, подождите минутку.
Он положил трубку на стол и вышел из кабинета. В дверях он остановился. Банкомет уже бросил карты, и все ждали только его.
— Прошу прощения, — сказал он. — Мне придется задержаться еще на несколько минут.
— Еще одна победа, Филипп? — спросила его одна из дам голосом, в котором было, пожалуй, многовато кокетства и веселости.
— Конечно. Но я скоро вернусь. Жаль, что задерживаю роббер. Он вернулся в кабинет.
— Спасибо, что подождали меня, миссис Стивенсон, — сказал он.
— Надеюсь, вы сейчас же раскроете мне вашу тайну, — раздраженно сказала она. — Я не имела ни малейшего представления о том, что мой муж консультировался с вами.
— Он приходил ко мне справиться о диагнозе. Он сказал, что ваш отец предупреждал его о вашем сердце, что оно с детства подвержено приступам. Он сказал, что у вас бывали долгие периоды хорошего состояния и что он ничего не знал о вашем сердце до вступления в брак. Ваш отец рассказал ему обо всем в день свадьбы. Это было для него довольно сильным потрясением.
— Мой отец любит… как бы это сказать… прямолинейность.
— Ваш муж сказал, что первый приступ у вас произошел примерно через три-четыре недели после медового месяца. Это верно, миссис Стивенсон?
— Да, — сказала она. — Я тогда очень жалела, что так случилось.
— Это случилось потому, что он хотел выйти из фирмы вашего отца, а вы и слышать об этом не хотели?
— Я… Да, полагаю, что так и было, — согласилась Леона. — Генри хотел — это было, конечно, глупо с его стороны — попробовать работать самостоятельно. Он бывает очень горячим в таких делах.
— По его словам, тут было нечто большее, миссис Стивенсон.
— Большее?
— Да, мне кажется, какие-то трения возникали у него с вашим отцом, не так ли?
— Э-э… Да, — неохотно признала она. — Генри почему-то считал, что папа не доверяет ему. Смешно, право!
— Ваш муж, кажется, так не думал.
— Все равно это смешно! Ведь папа сделал Генри вице-президентом, отдал ему одно из лучших представительств фирмы…
— Так или иначе, у него была размолвка с вашим отцом, а потом с вами. И тут вы серьезно заболели.
— Да, — сказала она, — я не выношу скандалов.
— Ваш муж догадался об этом, — сухо сказал доктор. — Он тоже не питает к ним любви. Он, кажется, весьма сильный человек и практичный, если можно так выразиться. Так или иначе, он сказал, что больше приступов у вас не было до той истории с квартирой, которую он для вас подобрал.
— О да, — сказала она. — Он ужасно глупый. Хотел вытащить меня из дома отца и снять какое-то жилье. Бедный Генри! Он ничего в таких делах не смыслил. Он еще не понял тогда, как чудесно жить с отцом, не зная никаких проблем. Папа никогда не докучал нам. У Генри навязчивая идея — быть хозяином в доме, словно он какой-нибудь обычный бухгалтер или коммивояжер из пригорода.
