(Эмиль Кроткий); омоформы —
Может быть — старая — и не нуждалась в няньке, может быть, и мысль ей моя казалась пошлά, только лошадь рванулась, встала на ноги, ржанула и пошлά. (Вл. Маяковский); омофоны —
«Искра» играет с искрой (заголовок спортивного обозрения), наконец, совпадение в звучании слова и двух-трех слов —
Над ним одним все нимбы, нимбы, нимбы… Побольше терниев над ним бы. (К. Симонов).
Особого внимания заслуживает так называемая индивидуально-авторская омонимия.
Писатели иногда по-новому толкуют известные в языке слова, создавая индивидуально-авторские омонимы. Академик В. В. Виноградов отмечал: «Каламбур может состоять… в новой этимологизации слова по созвучию или в образовании нового индивидуально-речевого омонима от созвучного корня». Характеризуя это явление, он привел в качестве примера слова П. А. Вяземского: «… я всю зиму провел в здешнем краю. Я говорю, что я остепенился, потому что зарылся в степь». Слово остепенился, шутливо переосмысленное Вяземским, омонимично известному в языке глаголу, обозначающему «стать степенным, сдержанным, рассудительным в поведении». При подобном переосмыслении «родственными» представляются слова, вовсе не связанные общностью происхождения: «По какому принципу вы зачеркиваете виды спорта? — По принципу о т противного. Какой вид спорта мне противен, такой и вычеркиваю». Индивидуально-авторские омонимы часто очень выразительны и забавны. Они лежат в основе многих шуток, в частности, публикуемых на юмористической странице «Литературной газеты» (гусар — птичник, работник гусиной фермы; дерюга — зубной врач; доходяга — победитель в спортивной ходьбе; весельчак — гребец; пригубить — поцеловать; предынфарктное состояние — состояние, нажитое до инфаркта).
К такой игре словами близки и неожиданные восприятия известных поэтических строк, отрывков из художественных произведений, например: Души прекрасные порывы — от глагола душить! С огнем Прометея — от глагола согнуть! Но с пламенной, пленительной, живой — нос пламенный? С свинцом в груди лежал недвижим я — с винцом? Можно ли быть равнодушным ко злу? — козлу!..
В иных случаях поэт сам сталкивает созвучные, похожие слова, заставляя нас обратить на них особое внимание:
Теперь меня там нет. Об этом думать странно.
Но было бы чудней изображать барана,
Дрожать, но раздражать на склоне дней тирана…
Это писал Иосиф Бродский в «Пятой годовщине». А вот еще его строки:
Пороки спят. Добро со злом обнялось.
