— А ты считаешь, что граф просто не всё понимает и не всё знает?
— Нет, просто он полагает меня бродягой, и в этом даже прав, все сбережения я на учёбу потратил, дома у меня своего нет, все мои вещи — лишь скарб в моём рюкзаке. А все деньги — немного серебра в мешочке, что лежит в моём кармане. А вообще… У Йорхена большой жизненный опыт. Он и воевал, и правит Йорхенхоллом уже много лет. Я его уважаю, и благодарен за то, что он воспитывал меня и относился ко мне по-отцовски. Но за Виолетту он трясётся так, будто она из тончайшего хрусталя сделана. Ей уже шестнадцать лет, она прекрасна, от женихов нет отбоя, но никто из мужчин, кроме братьев, да и самого графа, к ней и близко не подходил. Она всё время под надзором, она даже танцует одна! Не думаю, что ей в этом возрасте не интересны мужчины. А её настойчиво изолируют от них, забывая, что она — живая девушка… И меня он от неё гонит, считая недостойным голодранцем.
— И что же ты намерен сделать, чтобы это изменить? Я имею в виду отношение графа к тебе.
— Теперь изменить это вряд ли возможно. Разве что, в худшую сторону. — Грустно улыбнулся Грей. — Я разрушил Храм Элтабиатты, и я хочу стать имперцем, это мне его в глазах плюсов вовсе не добавляет. Но я ничуть об этом не жалею. Если Виолетта сама захочет стать моей женой, мнение графа тут уже станет малозначительным, поскольку мне нужна она, а не её приданное. Выслуживаться перед Йорхеном я не собираюсь — я во многом не согласен с его политикой…
— А как Виолетта к тебе относится, ваши чувства взаимны?
— В последний раз я видел её больше года назад. Когда я уезжал, она подарила мне вышитый платок… — Он достал из поясной сумки аккуратно сложенный шёлковый платок, шитый серебром, и, мечтательно полуприкрыв глаза, закончил: — …Очаровательно улыбнулась и сказала: «до встречи, Август». С тех пор я её больше не видел…
— Так ты даже не говорил с ней о вас?
— Поговоришь тут, когда её братец, Иоганн, как конвоир, всюду за ней следует… Один раз я поцеловал ей руку — это была элементарная вежливость, так он мне чуть голову за это не оторвал. Разговоры тоже строго декларированы: розарий, новые модные танцы, нитки для вышивки и ленточки для шляпок…
— Тогда как ты хочешь объясниться с ней?
— Она знает, что я хочу сделать ей предложение. И я ей нравлюсь, просто об этом нельзя говорить. Мы обменивались записками, которые потом нужно было сжигать. — Грей убрал платок и вытащил из сумки маленькую деревянную коробочку, открыл её. Там оказалось колечко на вид — тонкой, изысканной работы эльфийских ювелиров. — Вот, специально для неё сделано, изящное колечко на прекрасный пальчик… Я потратил все свои свободные деньги, чтобы заказать его.
