Не успел имперец отойти, как Иоганн схватил Августа за шиворот, и потащил за собой, к Храму Элтабиатты, что находился здесь же, во внутреннем дворе, и представлял собой небольшую, но очень красивую постройку.
— Иоганн, отпусти, по-хорошему прошу! — Грей вырывался, но, стараясь не навредить ему.
— Заткнись и молись Элтабиатте, чтоб я пощадил тебя! — Пропыхтел тот.
— Нет, я не занимаюсь идолопоклонничеством!
— Значит, начнёшь! Я тебе помогу…
Здание святилища напоминало скорее огромную языческую часовню, нежели полноценный храм. Стены его были облицованы плитками тёмно-синего, исчерченного бирюзовыми и небесно-голубыми волнистыми линиями азурита, в немногочисленных узких арочных окнах виднелись геометрические витражи. Полусферическую крышу украшала узором самоцветная мозаика. Перед входом располагался небольшой портик на шести мраморных колоннах. Граф Йорхен восстановил это великолепное строение всего несколько лет назад — до этого оно довольно долго стояло разорённым и разграбленным последним орочьим набегом, степняки в тот раз успели отковырнуть даже нижние облицовочные плитки.
Иоганн подтащил Августа к тяжёлым резным дверям, резким рывком сорвал с его шеи распятие, брезгливо швырнул его на землю и втолкнул мага в святилище; Инквизитор, ещё не успевший отойти далеко, подошёл к храму и бережно подобрал крест. Молодой граф враждебно посмотрел на него, но, махнув рукой, вошёл следом за Греем.
Считалось, что Великая Богиня способна принять любое обличье, какое желала, но чаще всего являлась в образе прекрасной девы, вместо одеяния окутанной до пят волнами собственных роскошных пышных волос. Обыкновенно её статую изображали именно в таком виде. Трёхметровое мраморное изваяние, стоявшее на лазуритовом постаменте в середине зала, будто бы смотрело на вошедших живыми голубыми глазами, искусно сделанными из гладких сапфировых кабошонов. В этом храме лик Элтабиатты подозрительно напоминал черты лица дочери графа. Возвышенный, неземной вид деве придавали густые искрящиеся локоны, воздушным покровом облекавшие обнажённое каменное тело, чуть развеваясь от лёгкого дуновения ветра, пронизывающего святилище. Шевелюра была сделана из огромного количества тончайших шёлковых и стеклянных нитей, в которых, разбрасывая разноцветные блики, преломлялся свет. Это вполне соответствовало описаниям внешности богини: «кудри Её, переливами сиянья, радуге подобны».
В своде располагалось несколько круглых окон, с линзами вместо стёкол, расположенных таким образом, что сквозь них на скульптуру весь день, эффектно усиливаясь, лился свет.
