Захохотали все. Хлопают разведчика по плечу, хвалят. А он улыбнулся немного и говорит:
— Вам, как сказать, все смешки, а мне вот куда теперь с дырявым ватником деваться? Заругает старшина. Не иначе, как к начальнику придется итти.
Он зашагал опять к избе командира, который и любил и понимал разведчика Кушева лучше чем кто-либо другой.
— Кто же был командир Кушева? — спросил я полковника.
— Да это я и был, — улыбаясь, ответил рассказчик. — Я, полковник Бабий.
С запада плыли облака. В ясном небе они казались огромными и страшными. Черное густое месиво низко нависало над лесом. Деревья тревожно шелестели листьями. Собиралась гроза.
Казалось, вот-вот тучи раздвинутся и какая-то разрушительная сила ринется на землю. Черные тучи, немецкие тучи, холодные, злые гости с запада.
Раздались удары грома. И в эту минуту сержант Кушев увидел вверху белые барашковые облачка. Они плыли в залитом солнцем голубом просвете неба легко и свободно и радовали глаз.
— Никакая гроза, как сказать, не страшна, когда знаешь, что есть на свете солнце. Оно любые тучи разгонит, — сказал Кушев, обращаясь к друзьям.
Отозвался только Капуста;
— Никак я не пойму, сержант, что ты за человек. Чи разведчик, чи поэт?
Разведчики тихо засмеялись. Но Кушев не обиделся. Радостное у него сегодня настроение. Вчера он опять разговаривал с полковником. Правда, полковник сердился на Кушева, но сердился за дело: не нравилось ему, что сержант постоянно один берется поручения выполнять.
— Ты, мил человек, как филин, от людей прячешься, — сказал полковник. — Пора бы бросить это.
И вот Кушев вышел на разведку с друзьями, Пекшевым и Капустой.
Федор Капуста, рябоватый низенький украинец, все время трунил над Кушевым:
— Ты, командир, не стесняйся з нами. Может, тебе невдобно балакать, так ты мовчи. Ой, скучае командир, бачу, что связався з нами, и скучае!
Но Кушев не скучал. Поймав звенящего над ухом комара, положил его на ладонь и нарочито заунывно сказал:
— Сообщаем для сведения родных и знакомых. У Комара Комаровича Комарова переломаны три ребра, растянуты сухожилия правой ноги, сильно помята грудная клетка. Положение, как сказать, безнадежное.
Потом улыбнулся и щелчком пальца сбросил комара на траву.
Бойцы засмеялись.
День был уже на исходе, а гроза еще не разразилась.
— Ну, ночка дождливая будет, — сказал Пекшев.
— Похоже, що так, — подтвердил Капуста.
Последние лучи солнца сверкнули в облаках и погасли. Понемногу густая темень окутала землю, и бойцы двинулись снова вперед.
