Льюберт презрительно сощурился.
- А я все думал – где же наш герой, защитник слабых и
обиженных, - сказал он своему приятелю, проигнорировав слова
"дан-Энрикса". Скучающие интонации наверняка были поддельными; Лар
мог поклясться, что заметил в глазах Льюбета азартный огонек. Но, не считая
этого, Дарнторн ничем не выдал, с какой радостью он предвкушает ссору. Создавалось
впечатление, что эта ленивая, надменная небрежность была у него в крови. Лар
еще никогда не видел настоящего аристократа ближе, чем за добрых сто шагов, но
сейчас смутно чувствовал, что Дарнторн сродни вельможам, чьи роскошные кортежи
изредка можно было увидеть на широких улицах Росанны. - Я смотрю, тебе еще не
надоело корчить из себя странствующего рыцаря?…
Линар поежился. Вводные фразы, заменяющие в таких
случаях приветствия, были произнесены. Линар часто видел подобное на Филисе,
когда компании мальчишек из разных кварталов сталкивались на углу двух улиц и
принимались всячески насмешничать, накручивая себя перед предстоящей дракой.
Самого Линара никто в таких случаях не замечал - он мог спокойно пройти мимо
двух враждующих мальчишеских ватаг, и ни один не посмотрел бы ему вслед. Другое
дело что ему, рабу, любой из них мог при случайной встрече безнаказанно подставить
ногу (как сегодня), а то и расквасить нос. Он был слугой, и у него не было
своего квартала и друзей, обязанных вступаться за него перед другими. В
сущности, нанесение ущерба чужой собственности, каковой являлся Лар, могло
повлечь за собой претензии от его господина или его управляющего, но сам хозяин
вряд ли помнил о существовании Линара, а у Дарсия обыкновенно не было ни
времени, ни, уж тем более, желания выяснять, почему Лар вернулся с рынка в
испачканной одежде и с подбитым глазом. Так что все подобные истории кончались
тем, что Лара лупили еще и в хозяйском доме. В результате он довольно скоро
научился избегать любого столкновения с ребятами из города, а заодно приобрел
полезный навык отличать среди мальчишек наиболее воинственно настроенных. Судя
по манерам Льюберта Дарнторна, молодой аристократ намерен был во что бы то ни
стало довести ссору до конца.
Сердце Линара сжалось. Если будет драка, то
"дан-Энриксу", который сейчас был один против двоих, наверняка не
поздоровится. Лар понимал, что от него самого проку будет немного, и горько
жалел о той минуте, когда вообще решился выйти из шатра.
А вот "дан-Энрикс" будто не осознавал их
положения.
