Летчики дивизии с 22 июня участвовали в отражении налетов на Киев и, как неоднократно писалось в киевских газетах, тогда же открыли счет победам. Вот что вспоминал уже после войны ГСС Красноюрченко И.И.[12]: «В то утро я, поднятый по тревоге, прибыл на аэродром Жуляны. Когда налетели фашистские бомбардировщики, я сразу же поднялся в воздух. Осмотрелся. Вражеские самолеты, отбомбившись, сомкнулись в плотный боевой порядок и на полном газу стали уходить на запад. Горечь, обида и ненависть охватили меня, и я решительно погнался за ними. Свой истребитель И-16 я любил за хорошую маневренность и мощное скорострельное оружие. На такой матине мне удалось уничтожить не один японский самолет в боях на Халхин-Голе. Но сейчас мой истребитель мучительно медленно догонял противника. Наконец дистанция сократилась до двух километров. Позади строя вражеских самолетов я заметил одиночный бомбардировщик, который летел выше меня. Это был Ю-88, который, по-видимому, задержался, чтобы сфотографировать результаты бомбометания. Принял решение: атаковать его и уничтожить. Набрав высоту, предпринял две атаки — справа и слева. “Юнкерс” стал резко маневрировать, из-под плоскости у него повалил дым. Я еще зашел в атаку, дал очередь. Самолет, объятый пламенем, стал падать. Мне пора было возвращаться — горючее на исходе. И я взял курс на Киев».
Летчики-истребители 36-й ИАД в «гордом одиночестве» оставались недолго, и к 11 июля в район столицы откатились остатки частей ВВС Юго-Западного фронта. На тот момент это около 400 самолетов. Однако столько много техники было только на бумаге — с каждым днем количество самолетов, способных подняться в воздух, уменьшалось. Причем зачастую потери авиация несла не столько от воздействия противника, сколько по причине потери управления войсками, хаоса, неразберихи и паники. Так, в первые дни июля на аэродроме Каплиця (Киевская область) из-за паники командиров местного уровня было сожжено около 30 исправных И-15бис. Позднее трибунал фронта приговорил к расстрелу командира района авиационного базирования и его заместителя по политчасти>{21}.
Подбитые самолеты с мест вынужденных посадок, а также имущество и техника с оставляемых аэродромов эвакуировались редко, хотя возможности были. Вообще, службы тыла в первые два месяца работали крайне неудовлетворительно, отсутствовало снабжение не только запчастями, но и вообще всем необходимым. Это приводило к тому, что среднесуточные потери ВВС фронта составляли 50—80 самолетов, половина из которых приходилась на поврежденные и брошенные при отступлении машины. А на фоне отсутствия поступлений новой техники это было просто катастрофой. Потерявшие матчасть и несформированные авиаполки, отдельные группы «безлошадников» постоянно выводились в тыл, а новые взамен них не прибывали. Кроме того, наиболее боеспособные, заявившие о себе победами истребительные авиаполки изымались на усиление ПВО Москвы и других крупных городов.
