— Пора возвращаться в клуб, — вдруг сказала Эллен, — нас могут хватиться.
По идее, мне следовало возразить, что торопиться некуда, но вместо этого я потянулся к зажиганию: «Как вам будет угодно».
Она задержала мою руку.
— Подождите! В конце концов, все это неважно.
— Ну, хорошо. — Я снова откинулся на спинку сиденья. — Так о чем вы хотели поговорить?
Не ожидая такой прямоты, Эллен вздрогнула.
— Вы меня терпеть не можете, да?
— Ничуть. Вспомните, как мы дружили в детстве. А сейчас почти не встречаемся.
— Вы мне не доверяете, словно я что-то замышляю против вас, даже если мы случайно сталкиваемся в клубе или у друзей.
— Меня столько раз из-за вас лупили, что, волей-неволей, приучили к осторожности.
— Однако, говорят, вы вовсе не из пугливых.
— За пять лет у руля «Гэзет» я привык не слишком доверять ни себе, ни другим. Впрочем, готов отнестись к вам иначе — это зависит только от вас.
Она снова, уже с большим чувством, взяла меня за руку.
— Хорошо, Джерри.
— Вот мы и помолодели на пятнадцать лет, — улыбнулся я.
— Надеюсь, на сей раз вам не надерут уши.
— Вот уж чего не боюсь! Но имейте в виду: я не собираюсь забывать об осторожности — не раз видел фильмы с героинями вроде Маты Хари.
И хотя мой тон был явно шутливым, Эллен ответила очень серьезно:
— Я — не шпионка. Когда дяде Эндрю надо что-то выведать, он прекрасно обходится без меня. Политикой я не интересуюсь — такая грязь! Она отравила жизнь вашему отцу и, в конце концов, свела в могилу. А вы продолжаете его дело…
— Я унаследовал и «Гэзет» и ее политическое направление, стало быть, не мог не столкнуться с Эндрю Робинсоном.
— Да кому нужны ваши вечные стычки и клевета?
Последнее слово рассердило меня.
— Вы что, намекаете на последнюю передовицу «Гэзет»?
— Это вы написали статью?
— Нет, Дженнисон. Он — ровесник отца, а потому еще способен писать такие вещи с должным подъемом. Но я совершенно не понимаю, что вас встревожило. Отец целых тридцать лет, по крайней мере, два раза в неделю, печатал передовицы, обличающие клан Робинсонов. Как, кстати, называлась последняя? Ах, да, — «Дом Робинсонов — на краю пропасти». Все это ровным счетом ничего не значит.
— И у вас не было никакого тайного умысла?
— Да что с вами, Эллен? Я еще в клубе заметил, что вы нервничаете и чем-то озабочены.
— Мне показалось, что эта статья… Джерри, скажите правду: вы намекали не на папу?
— Даю вам слово, эта писанина так же безобидна, как прогноз погоды. Набор общих мест, каких полным-полно в любом политическом выступлении. Я бы с превеликим удовольствием вообще отказался от этой еженедельной жвачки, но наши друзья всегда с восторгом ее читают. Но при чем тут ваш отец? — Ответа не последовало, и я продолжил: — Все понятно, вы вообразили, будто я что-то раскопал, и решили узнать, насколько это серьезно. А теперь сами жалеете, что завели разговор.
