Порой я останавливался и вслушивался. Собаки реагируют сначала на запах, потом на звук и в последнюю очередь пускают в ход зрение. Люди устроены иначе, но слух тоже можно считать их вторым по значению органом чувств. Слушать нужно всегда и очень чутко. Убегающая от вас добыча шумит, как издает шум и тот, кто собирается вас атаковать (кстати, люди имеют тенденцию издавать самые громкие звуки именно в решающие моменты в отличие от представителей животного мира). Поначалу вам может показаться, что трески и шуршания доносятся до вас отовсюду. Но не нужно слишком много времени, чтобы научиться распознавать эхо, оценивать дистанции и определять в большей или меньшей степени точности, откуда именно исходит звук.
Уже через несколько секунд после очередной остановки я различил легкое похрустывание впереди себя. Быть может, это ветки терлись друг о друга под усилившимся ветром, или это был олень, или же человек, намеревавшийся похитить шестнадцатилетнюю девочку.
Затем примерно в ста метрах от себя, там, где плескалась о берег вода, я увидел дом Картера. Внимательно пригляделся. Никакого движения, кроме покачивания веток деревьев под напором ветра.
Подошел чуть ближе.
Остановился и всмотрелся еще раз.
Но только уже находясь метрах в тридцати от дома, я заметил Лавинга.
Да, это определенно был «дознаватель». Мне удалось мельком разглядеть его лицо. На нем была та же — или очень похожая — одежда, что и накануне, когда мы встретились в устроенной для него ловушке. Оружия при нем я не видел, потому что обе руки он сейчас использовал, чтобы раздвигать кусты и отводить в стороны ветки как можно бесшумнее. Я надеялся теперь застать его врасплох на дорожке к крыльцу, где он будет не так осторожен, как в самом доме. Он знает, что внутри может подстерегать опасность. Ведь ему, безусловно, известно, что Билл Картер — бывший полицейский, а значит, наверняка вооружен.
Вот теперь Лавинг достал свой пистолет и аккуратно передернул затвор, проверяя готовность оружия к стрельбе.
Я тоже извлек «глок» из кобуры и двинулся вслед.
При этом невольно подумалось: что сказал бы Уэстерфилд или кто угодно другой, наблюдая за этой сценой? Разве моя основная задача не состояла в том, чтобы как можно скорее увезти отсюда своих клиентов, которые прятались метрах в трехстах от дома?
Так какого же лешего я вместо этого продолжал охоту на преступника?
«Существуют гуртовые овчарки, сбивающие стадо в одно целое, и есть овчарки, не только охраняющие домашних животных, но и сами готовые напасть на любых хищников, какими бы крупными и многочисленными они ни оказались…»
