Боясь вновь встретиться с миссис Зильберман, я, перед тем как выйти на улицу, высматриваю из верхнего окна, стоит ли перед домом ее машина, или дожидаюсь Шабата. Вот и этим субботним утром я выждала, пока Зильберманы уйдут в синагогу, чтобы сходить в аптеку и купить что-нибудь от насморка. Последние дни Хлоя постоянно шмыгает носом, а прошлой ночью проснулась от сильного кашля.
Стоя в очереди в кассу, я замечаю, что сегодня в аптеке скидки на ирригаторы, и в последний момент кладу прибор в корзинку, вспомнив о том, что уже бог знает сколько времени не делала профессиональную чистку зубов. А Хлоя не была у педиатра с тех пор, как мы покинули Манхэттен, но я надеюсь, что купленное средство вылечит Хлою от простуды, а ирригатор сохранит мне здоровые зубы, поскольку я не собираюсь доверять местным врачам заботу о нашем здоровье. Иначе получится, что мы поселились в Питсбурге навсегда, а не приехали сюда погостить.
Когда я прихожу домой, Хлоя спит в своем манеже в гостиной, а отец и Фиона играют за кухонным столом в «Скрэббл»[33]. Во всяком случае, кажется, что играют. Перед ними лежит доска, но при этом отец читает роман, а Фиона склонилась над «Словарем для начинающих игроков». Когда я вхожу, оба поднимают голову.
— Хлоя давно уснула?
— Только что. Устала, бедняжка, — говорит Фиона, глядя в словарь.
— Она немножко поплакала, — говорит отец, — но Фи ее покачала на руках, и она уснула.
— Не забудь, что ты почитал ей книжку, дедуля, — говорит Фиона, отрываясь от словаря, чтобы выложить на игровое поле свои буквы. — Так, посмотрим. 3-А-Ж-И-… и «звездочка» вместо «М». Итого шестнадцать очков. Какой теперь счет? — Она сверяется с таблицей. — Хм, двести пятьдесят шесть против девяноста девяти. — Она смотрит на меня поверх очков. — Ваш папа выигрывает. Он мне даже словарем пользоваться разрешил и все равно выигрывает. — Она вздыхает.
Отец молниеносно выкладывает новое слово, заработав пятьдесят четыре очка. После чего он возвращается к своей книге — детективному роману Роберта Паркера.
Фиона вновь копается в словаре, что-то бормоча.
— Кси — это буква греческого алфавита, ми — нота. А что такое ас, ты, полагаю, сама знаешь, — говорит отец, глядя на Фиону. На его лице нет и тени улыбки. Как могла я не заметить за все эти тридцать восемь лет, что мой отец — невыносимый сноб?
— Что вы, мистер Всезнайка, откуда мне знать. И ты все время используешь слова из двух букв, — говорит Фиона и оборачивается ко мне. — Кто бы мог предположить, что «эс» — это слово?
