Обрадовал коллектив — завтра возвращаемся в санаторий, у нас поднакопились кое-какие дела. Особого восторга, естественно, никто не высказал.
Разошлись рано.
Людмила была необычно тиха и задумчива. Лежа в кровати спросил — милая, ответь, почему ты со мной резка, постоянно язвишь, разве я тебя чем-нибудь обидел?
Она присела на краешек кровати:
— Глупенький, неужели не понимаешь, я же люблю тебя, вот беда на мою голову.
Обнял ее, прижал:
— Разве любовь беда? — Всегда считал любовь — это радость и счастье.
— Да, а как я без тебя жить буду?
И тихо заплакала на моей груди.
Попробовал ее успокоить:
— Через год буду у вас, встретимся. — Может потом решишь уйти со мной?
Рыдания не прекратились, я знаю только один радикальный метод борьбы с ними.
Быстренько раздел девушку и приступил к решительным действиям. Она не успела опомниться, а ее тело уже описывало известные синусоиды, ну вот на счастливых и затуманенных глазах ни одной слезинки. После взрыва страстей девушка прошептала мне на ухо:
— Если даже не судьба нам быть вместе, я благодарю Всевышнего за то, что познала истинного мужчину.
В пятницу прибыли в санаторий. Все побежали по своим делам, а я поехал в Министерство обороны, к оружейникам. Там заказал техническую документацию на полевые орудия 60 и 80 мм, а также на сотку и двухсотку.
Документация обширная, вплоть до марок стали и технологии их изготовления. Вдогонку заказал приготовить документы на технологию изготовления снарядов и порохов. В тринадцатом век все сгодится.
Вернувшись в санаторий, сел за письмо — послание в семидесятый год, моему сыну.
Ничего особенного, так несколько практических советов, затем зашел к Семену, тот тетешкался с собачатами.
Вручил послание и наказал переписать, объяснив для кого. Неизвестно чей сын придет к власти — я решил подстраховаться.
Остаток дня провел в хозяйственных делах. В своем люксе вечером посмотрел журнал — осталось всего девяносто восемь девушек. Нам работы на восемь-десять дней, а потом сматываемся.
Не забыть, заказать самолет до Казани. Слава Богу, закончится сей дурацкий марафон.
Дня за два до окончания эксперимента позвонил Берии — попросился на прием.
На следующий день сидел в его кабинете. Для начала вручил ему два пакета опечатанных сургучом, с датой вручения — январь 1970 г. Объяснил для кого, затем пошел откровенный разговор — много неприятного о будущем услышал Лаврентий Павлович — идеи компартии бесперспективны и себя не оправдывают, по хорошему в России нужны две крепкие партии и президентское правление, хотя я лично склоняюсь к монархии.
