Евангелие читала мама. После того как она закончила, они спели «Тихая ночь, дивная ночь».
И бабушка начала подниматься по лестнице. Сесилия сама всё это спланировала.
— Вот и я, Сесилия!
— Тише! Ты должна только читать…
Бабушка уселась на венский стул у кровати и принялась читать:
— «Это случилось в те времена, когда римский император Август повелел сделать перепись населения по всей его земле…»
Когда она оторвала взгляд от Библии, в глазах у Сесилии стояли слёзы.
— Ты плачешь?
Девочка кивнула.
— Но это же не грустно…
Сесилия снова кивнула.
— «И вот вам знак: вы найдёте Младенца в пленах, лежащего в яслях…»
— Думаешь, это красиво?
Сесилия кивнула в третий раз.
— Мы плачем, когда чувствуем печаль, — сказала бабушка через некоторое время. — Но когда мы чувствуем красоту, мы тоже иной раз роняем слезу.
— Но ведь мы не хохочем, когда видим что-то некрасивое!
Бабушке пришлось задуматься.
— Мы смеёмся над клоунами, потому что они смешные. А иногда мы смеёмся оттого, что они некрасивые… Смотри-ка! Она скорчила страшную гримасу, и Сесилия не могла не засмеяться.
Бабушка продолжала:
— Может быть, мы грустим, когда видим что-нибудь красивое, потому что знаем, что оно не будет существовать вечно. И мы начинаем смеяться, когда видим что-нибудь некрасивое, потому что понимаем, что оно создано искусственно.
Сесилия внимательно посмотрела на неё. Бабушка была мудрейшим человеком в мире.
— Тебе пора вниз, к другим клоунам, — сказала девочка.
Бабушка поправила подушку Сесилии и погладила её по щеке.
— Я так жду, когда ты тоже спустишься вниз. Нам осталось только поесть…
Когда бабушка ушла вниз, Сесилия нащупала китайский дневник и фломастер. В первую очередь она написала:
«Я больше не стою на незнакомом пляже на берегу Эгейского моря. Но волны по-прежнему бьются о берег, а камни перекатываются взад и вперёд, меняясь местами целую вечность».
Она быстро просмотрела всё, что написала до сих пор. А потом продолжила:
«Мы плачем, когда видим что-то грустное. Ещё мы не против уронить слезу, когда видим что-то красивое. Когда мы видим что-то смешное или некрасивое, мы смеёмся. Мы можем загрустить, когда видим что-то красивое, потому что знаем что оно не вечно. И мы начинаем смеяться когда видим что-то некрасивое, потому что знаем, что это создано искусственно.
На клоунов смешно смотреть, потому что они ужасно некрасивые. Когда они снимают маски перед зеркалом, они становятся прекрасными. Поэтому клоуны чувствуют себя грустными и несчастными каждый раз, когда входят в гримёрку и плотно закрывают за собой дверь».
