— Может быть…
— А у вас всё тело одинаково чувствительно?
Ей пришлось хорошенько подумать.
— Я не везде боюсь щекотки. Даже приятно, когда щекочут в определённых местах. Иногда что-то может быть приятно до такой степени, что начинает причинять боль. Ты знал, что что-то может быть приятным почти до боли?
— «Ты знал, что что-то может быть приятным почти до боли?»
— Снова дразнишься.
Ариэль покачал своей безволосой головой:
— Я просто пытаюсь понять смысл твоих слов. А может ли что-то причинять боль до такой степени, что становится приятно?
— Нет…
— Извини, что я спрашиваю. Ангелы не очень хорошо знают, что такое боль.
— Вы на самом деле такие же бесчувственные, как земля и камень?
Он торжественно кивнул:
— Как минимум!
— Не знаю, что бы я выбрала.
— Быть камнем или быть ангелом?
— Я имею в виду, что если бы у меня не было чувств, то я бы никогда не смогла почувствовать боль. Может быть, лучше всё-таки общий наркоз.
— Наверное, тебе не очень нравится сам зубной врач, а вовсе не местный наркоз.
Девочка кивнула.
— Но мне внушает тревогу то, что ангелы на небесах не знают разницу между тем, что такое хорошо, и тем, что такое плохо.
И снова она чуть было не сказала, что не до конца уверена в том, что верит в ангелов. Внезапно её осенило:
— Почему у тебя нет крыльев?
Он рассмеялся.
— «Крылья ангелов» — это старинное суеверие, оставшееся с тех времён, когда люди считали, что земля плоская как блин, а ангелы только и делают, что летают вверх и вниз между землёй и небом. Всё не так просто.
— А как же тогда?
— Птицам нужны крылья, чтобы оторваться от земли, потому что они созданы из плоти и крови. Мы созданы из духа, поэтому для того, чтобы передвигаться по мирозданию, крылья нам не нужны.
Она улыбнулась.
— Почти как все мои мысли. Им тоже не нужны крылья, чтобы странствовать по миру.
Не успела она договорить, как Ариэль поднялся со стула и начал парить по комнате, как воздушный шарик. Сесилия следила за ним глазами.
— Здорово! — воскликнула она. — Разве тебе не приятно?
Он приземлился на пол у книжной полки.
— Я ничего не чувствую.
— Должно быть, это очень специфическое чувство. Ничего не чувствовать — это очень специфическое чувство.
— Но твои мысли тоже не могут чувствовать того, о чём ты думаешь, так, как ты способна чувствовать снежок в руке.
Ариэль поднял новые лыжи и показал ей.
— А на лыжах приятно кататься?
Сесилия кивнула:
— Скоро я смогу их опробовать…
— Но вы должны испытывать типичное чувство холода, во всяком случае, когда падаете в снег. У вас не возникает дрожь от вкуса перечной мяты по всему телу?
