Была определенная надежда, что массивные потолочные перекрытия выдержат обрушившийся на них удар, но она оказалась тщетной. Старые конструкции не устояли под навалившейся на неё тяжестью и вся масса камней и дерева, накрыла нижний этаж, похоронив все хранившиеся там боеприпасы.
Когда порожденная взрывом пелена пыли и пепла опустилась на израненную землю Вэйчжоу, по приказу коменданта к поврежденным стенам арсенала устремились десятки солдат, чтобы разобрать образовавшиеся завалы. Люди только подошли к этой огромной мешанине состоявшей из щебня и камня, как землю сотряс могучий толчок и вверх взметнулся новый столб пыли и грязи. Это сдетонировала взрывчатка, хранившаяся в арсенале.
Сила взрыва была такой силы, что уцелевшие ранее стены арсенала рухнули, увеличив, таким образом, высоту завала. Прошло некоторое время, пока гарнизон вновь решился приступить к раскопкам.
Невзирая на рвущиеся фугасы, встав в цепочку, китайцы принялись растаскивать горячие обломки, но на их беду в этот момент на небосвод вернулся воздушный наблюдатель. Быстро заметив большое скопление людей в одном месте, летнаб стал ритмично покачивать крыльями и вскоре, огонь всех орудий обрушился на небольшой пяточок земли.
Правильно расшифровав послание наблюдателя, Алексей Михайлович приказал вести стрельбу осколочными снарядами, наносившие врагу максимальный ущерб. Спасательные работы были отложены до вечера, но едва солдаты стали выстраиваться в цепочки, к стенам Вэйчжоу пожаловали парламентеры.
Послание полковника Покровского коменданту было кратким и выразительным. «Ваше мужественное сопротивление и ваша стойкость достойна самых высоких похвал, однако они заставляют меня прибегнуть к самым крайним мерам. Если завтра к утру я не получу ваше предложение о капитуляции, крепость будет обстреляна снарядами с отравляющими веществами. Это очень жесткий шаг, но я вынужден сделать его. Подумайте о своей жизни и жизни ваших солдат. Они вам ещё пригодятся».
Слова русского цзян-цзюня в считанные минуты разлетелись по цитадели. Никто из китайцев не усомнился в правдивости слов человека в столь короткое время уничтожившего крепостные склады и разрушившего арсенал. Тысячи глаз с тревогой и надеждой следили за окнами госпиталя, где нашел свой приют штаб обороны.
Там развернулись ожесточенная баталия между комендантом и офицерами. Первый стоял за продолжение обороны любой ценой, вторые требовали незамедлительной капитуляции. Подобная смелость была очень редким явлением среди китайских офицеров, привыкших безропотно подчиняться своим командирам. Комендант топал ногами и кричал на своих подчиненных, но страх смерти в людских душах оказался сильней, и стороны разошлись, оставшись, каждый при своем мнении.
